– Тебя привели сюда, чтобы ты ответил за ужасное преступление, которое совершил. Ты был признан виновным судом, что находится перед тобой. Сегодня ты будешь повешен.

– Пожалуйста, – перебивает его Нам, оглядываясь по сторонам. Никто из людей в масках не двигается.

– У тебя будут последние слова? – спрашивает Тедди. Нам открывает рот. Он смотрит на каждого из нас. Когда его глаза встречаются с моими, я знаю, что это последний раз, когда я вижу их открытыми.

– Давайте выпьем, когда встретимся снова.

Чтобы веревка натянулась, потребовалось три человека. Три человека, и веревка начинает скользить по шесту, на котором она покоилась. Три человека, и ноги Нама начинают отрываться от земли. Они дергаются во все стороны. Они как будто танцуют. Я вспоминаю ночь Праздника середины осени, то, как он танцевал под звуки салютов и предлагал свое тело небу. Теперь под ним нет земли, способной его удержать. Три человека, и лицо Нама становится все краснее и краснее. Три человека, и лицо Нама становится тускло-фиолетовым. Последний вздох, затем треск. Три человека, и Лам зарывается лицом в траву. Нам падает.

– Вы ублюдки, – кричит Лам снова и снова. – Что вы наделали?

У него нет времени на долгие разговоры. Потому что он следующий. Они легко поднимают его, высокого и стройного Лама. Лама, чей позвоночник под рубашкой теперь выглядит как шипы, чьи штаны теперь свисают с бедер – самой широкой части его тела. Нас заставляют смотреть, как с головы Нама стягивают веревку. Я не хочу видеть его тело, поэтому перевожу взгляд на Нельсона. Нельсон тоже не смотрит.

– Ничего не скажешь? – спрашивает меня Линь Дайюй.

Им не составляет труда просунуть голову Лама в петлю. Его лицо острое, как у птицы, на шее видны все сухожилия и мускулы. Тедди повторяет приговор. Лам в ярости. Он не позволяет Тедди произнести ни слова без рычания. Мужчины в масках нервничают, поигрывая ружьями. Я знаю, что Лам ничего не может сделать, но я рада знать, что он даже сейчас вселяет в этих людей немного страха.

– У тебя будут последние слова? – наконец спрашивает Тедди.

– Пусть вы будете страдать, – ревет Лам. – Каждый из вас.

А потом он закрывает глаза. Его ноги отрываются от земли. Он остается висеть прямо и ровно, позволяя веревке делать свою работу.

– Следующий, – говорит Тедди. Это Чжоу. Они работают быстро. Тедди снова спрашивает:

– У тебя будут последние слова?

Мужчины, наблюдающие за происходящим, смеются, возбужденные тем, что должно произойти. Чжоу судорожно открывает рот, его обрезанный язык мечется от одного коренного зуба к другому.