— А в чрезвычайной ситуации?..

— Требуются чрезвычайные меры.

— Совершенно верно. Мистер Гувер…

Джон Гувер наклонился вперед:

— Генеральный прокурор полон решимости, скажем так, изгнать зло из нашей жизни. Имея это в виду, он попросил меня возглавить новое подразделение Бюро, которое будет называться Отделом общей разведки. В нашу компетенцию, как и определено в названии, входит сбор разведданных о всякого рода радикалах, коммунистах, анархистах и галлеанистах. Короче говоря, о врагах свободного и справедливого общества, скажем так. А вы?

— Мистер Гувер?..

— Вы? — Гувер выкатил на него глаза. — Вы?

Коннор произнес:

— Не уверен, что я вас…

— Вы, Коглин? Какого вы поля ягода?

— Иного, чем вышеперечисленные. — Коннора самого удивила твердость в своем голосе. — Совершенно противоположного.

— Тогда присоединяйтесь к нам, мистер Коглин.

Палмер протянул ему руку через стол. Коннор встал и пожал ее.

— Большая честь, сэр.

— Добро пожаловать в нашу компанию.

Лютер с Клейтоном Томсом штукатурили стены на первом этаже здания на Шомат-авеню, когда услышали, как снаружи хлопнули дверцы машины. Они увидели, как Маккенна и два копа в штатском вылезают из черного «гудзона», поднимаются по ступенькам.

Едва Маккенна вступил в комнату, Лютер увидел у него в глазах нечто такое, что намного превосходило всегда прятавшуюся в них гнусность. В них металось что-то настолько пропитанное яростью, что держать это следовало бы где-нибудь в адской яме, на цепи и в клетке.

У одного из копов был при себе ящик для инструментов — тяжеленный, судя по тому, как он оттягивал полицейскому плечо. Коп поставил его на пол у входа в кухню.

Маккенна снял фуражку и помахал ею Клейтону: