Альма едва сдерживала слезы.

– Что произошло между вами и Диего? – спросил Бакстер. Если первая часть разговора имела к нему очень опосредованное отношение, то сейчас речь шла о Мии.

– Как только я узнала, что беременна, я все рассказала родителям. Решение было за ними. Они забрали меня из школы и отправили в монастырь в Мадриде. С тех пор я Диего не видела. В следующий раз мы встретились уже через много лет после рождения ребенка. Я сказала Диего, что наши отношения были ошибкой и все кончено. Я умоляла его ничего не рассказывать Хорхе и отпустить меня. Он проплакал целый день, умоляя меня не бросать его. Он даже пытался меня отыскать, но родители так и не сказали ему, где я. После родов я уехала в Англию, в Кембридж. Я не смогла бы смотреть Диего в глаза, поэтому страшилась возвращаться в Кадейру. Я все еще любила его и очень по нему скучала.

Эстер глубоко вдохнула.

– Я хотела рассказать ему о ребенке, однако было поздно. Я знала, что Софию уже удочерили. Он просто возненавидел бы меня. Эта боль не отпускала все четыре года, что я провела в Кембридже. Хорхе приезжал несколько раз, пытался меня вернуть… Я ему отказала. Я все еще любила Диего.

В конце последнего семестра, за месяц до окончания университета, до меня дошли слухи, что Диего обручен. Я знала, что он встречался с девушкой из нашей школы. Общие друзья держали меня в курсе его дел. Я была сломлена. Если раньше я мечтала остаться в Англии и поступить на юридический факультет, то теперь не знала, что делать. Я не хотела возвращаться домой. Не хотела жить в Англии. Я просто растерялась. Тогда-то Хорхе и вернулся в мою жизнь. Постепенно я ожила.

Эстер подняла руку.

– Остальное вам хорошо известно. Он сделал предложение, и я навсегда уехала из Англии. Как тяжело бы ни далось мне это решение, я согласилась вернуться в Кадейру. У Хорхе выбора не было – он унаследовал поместье. Мне пришлось жить по соседству с Диего и терпеть присутствие рядом с ним другой женщины. Первый раз за много лет я увидела Диего на собственной свадьбе. Я не могла смотреть ему в глаза.

Альма пыталась собрать все части этого пазла воедино.

– И он всю жизнь жил у нас под боком… Ты его все еще любишь?

– Я всегда его любила.

Бакстер поставил локти на стол и растер ладонями лицо. Он догадывался о силе переживаний Эстер, но даже представить не мог, какие страдания выпали на ее долю. Однако сейчас Бакстер думал о Мии.

– Я хочу, чтобы Мия знала, – твердо произнес он.

– Я тоже хочу. Поэтому и открылась вам. И хочу, чтобы Диего все узнал. Сегодня с этой тайной будет покончено. – Эстер вздохнула и посмотрела на Альму. – Что сказать… Обещаю никогда больше тебя не обманывать.