– Да нет же! – я покачала головой. – Он очень милые звуки издает! Я называю их «кряколай». Смесь лая и кряканья.

– Нет, он не может лаять, – покачал головой Сэм.

Стараясь уложить все это в голове, я взяла морду вилявшего хвостом Нормана в ладони и прижалась носом к его носу. А потом, сморгнув слезы, сказала:

– Нет, может! Но, видимо, его слышу только я. В четыре года у меня обнаружили эпилепсию. В девять я пережила очень тяжелый приступ. То, что врачи называют большим эпилептическим припадком. Чуть не умерла. А когда пришла в себя в больнице, оказалось, что я слышу звуки, которые не слышат другие. Как у человека в другом конце комнаты бьется сердце. Как люди разговаривают в конце коридора. Обоняние тоже сильно обострилось. Врачи провели ряд тестов, но так и не поняли, почему это произошло и вернется ли все когда-нибудь на круги своя.

Мимо нас пролетела бабочка-монарх. Теперь белое пятнышко отчетливо расползалось уже и на втором крылышке. Бабочка больше не петляла – летела ровно, плавно скользя по воздуху.

Да что же значили эти белые крылышки?

Сэм крепко сжал мою руку. Ладонь его была теплой, на пальцах прощупывались мозоли.

– Эпилепсия? Ава, почему ты мне не сказала? И никому другому тоже? Так вот что с тобой было?

Я вдавила каблуки в песок.

– Я точно не знаю. Здесь у меня припадков не было, они прекратились несколько лет назад. Доктора называют это ремиссией. Но если честно, чувствую я себя не очень хорошо. На следующей неделе иду к врачу. Если эпилепсия вернулась, лучше как можно скорее начать лечиться.

– Но почему ты ничего не сказала, когда чуть не упала в обморок?

Я пожала плечами:

– Я хотела быть нормальной. Меня всю жизнь опекали, многое не разрешали из-за проблем со здоровьем. А здесь я решила просто жить, стать свободной. – Я насмешливо фыркнула. – Но ничего не вышло! Люди и тут начали за меня переживать. Я по глазам это видела. И по твоим тоже.

– Просто ты нам дорога. А насчет нормальной… Конечно, ты не нормальная. Какая угодно, только не нормальная. И это прекрасно! Ты…

– Не смей говорить «особенная»!

Я бы еще вынесла «другая». Но не «особенная».

– Удивительная, – засмеялся он. – Добрая. Милосердная. Заботливая. От твоей улыбки вся комната освещается! Твои глаза искрятся радостью жизни. Здоровье не определяет, кто ты такая. Это лишь малая твоя часть.

Я смотрела на него, и мне столько всего хотелось сказать, но я не могла подобрать слов.

– Из-за тебя я снова начал слышать музыку, – продолжил Сэм. – Помнишь, в нашу первую встречу, когда ты протянула мне бабочку? В тот момент у меня в голове вдруг зазвучала мелодия. Ты пробудила мои чувства. Заставила понять, что я зря отгородился от всего мира.