Я решила, что, пожалуй, запомню на будущее совет про гибкость. Ведь этим двоим он здорово помог! Оба слегка прогнулись, но не сломались.

Мы с Роуз быстро разделались с их заказом. И как только Редмонд и Хавьер направились к двери, Титус пулей полетел к стойке, чтобы больше никто его не опередил. Я отскочила в сторону, взяла тряпку и бросилась вытирать и без того чистые столы.

– Доброе утро, Титус! – Роуз вскинула подбородок.

– Привет, Роуз! Как съездила?

– Все было замечательно, пока не случилось непредвиденное. Слава богу, я наконец-то дома. Что тебе сегодня предложить?

Титус поскреб подбородок. Хмыкнул, фыркнул. И наконец выдал:

– Сегодня я возьму черный кофе.

Я так и замерла с тряпкой в руке. Черный кофе? Покосилась на Эстрель – та улыбалась, вскинув брови.

Роуз же взялась за заказ Титуса, только вот готовила явно не то, что он попросил.

– Черного сегодня нет. – Роуз лгала: обе кофемашины работали исправно. – Могу я предложить кое-что другое?

Я делала вид, будто по уши в работе, а сама не сводила с них глаз.

Титус в замешательстве склонил голову к плечу:

– Что же?

– Как тебе матча?

– Х-хорошо. А что, есть матча?

– У нас вообще-то приличное заведение! Разумеется, матча есть.

И тут я догадалась, для чего на самом деле Роуз ездила в Джорджию, и улыбнулась так широко, что заболели щеки. Конечно, родню она тоже навестила, но наверняка по дороге заскочила в какую-нибудь модную кофейню и узнала рецепт!

– В меню я ее не видел, – осторожно подбирая слова, заметил Титус.

– Для постоянных клиентов мы делаем исключения. Как насчет лаванды? Или чая? – спросила Роуз с таким видом, словно каждый день предлагала посетителям такое. – Пробовал когда-нибудь?

Губы Титуса дрогнули: он явно изо всех сил пытался сдержать улыбку. И все равно она расцветала, словно нежный бутон под лучом солнца.