– Какая дерзость! – Эстрель покачала головой.

Роуз с ужасом смотрела на меня, видимо, ожидая, что я вот-вот заработаю дурной запах изо рта.

Я ободряюще улыбнулась ей.

Эстрели я не боялась.

Или, скажем, боялась, но не очень сильно.

Тем временем пожилая леди захихикала.

Я, закатив глаза, стала готовить для нее шоколад. И как раз ставила на стойку стаканчик, когда в кофейню вошли Хавьер и Редмонд. Редмонд, увидев Эстрель, хотел было улизнуть, но Хавьер схватил его за руку.

– Доброе утро! – хором поздоровались мы с Роуз.

Титус нетерпеливо вздохнул, отошел к доске и внимательно уставился на нее, внезапно воспылав интересом к кремовым пирожным от Грозного Элдриджа.

Эстрель пробормотала «доброе утро» и хотела было приложить кредитку к терминалу, но тут Хавьер ее остановил:

– Мы угощаем. В знак благодарности. Оказалось, гибкость лечит разбитые сердца!

Такой элегантный, в отглаженных слаксах и рубашке с галстуком, он так и лучился здоровьем! Редмонд же снова надел свой новый спортивный костюм. Видимо, воссоединение, которого все так ждали, наконец состоялось.

– Какая забота! – протянула Эстрель. – Ава, если не возражаешь, я возьму еще плюшку с малиной.

Редмонд открыл рот. Хавьер же только рассмеялся.

Я вытащила плюшку с витрины и положила на тарелку.

Эстрель теперь явно добрее смотрела из-под вуали; мне даже показалось, она прослезилась. Влажно блестя глазами, взяла шоколад, плюшку и пошла за свой любимый столик.

Я покосилась на Титуса, но он все еще стоял спиной к нам, и я улыбнулась Редмонду и Хавьеру.

– Что вам предложить?

– Айс-мокка на миндальном молоке и… кекс с корицей, – сказал Хавьер.

– А мне сегодня карамельный айс-латте. Навынос, пожалуйста! – отозвался Редмонд.