Собственно, там можно было бы публиковать все что угодно, кроме так называемых новостей. Это лучше оставить более подготовленным людям из Эш-Ривер, которые, кстати, в своей газете публикуют более правдивые новости.

Считайте это неким даром свободы, если угодно, что вполне соответствует нашей великой традиции: заметьте, я не покупаю ваше издательство, а освобождаю его от связи с газетенкой «Страж Амарго». Пусть ваша новая газета займется чем-то более приятным и не столь обременительным и перестанет распространять обо мне лживые сплетни, сбивая добрых жителей Амарго с пути прогресса, ведущего к лучшему будущему.

И тогда можно будет счесть все наши былые разногласия урегулированными, включая и те неприятности, что имели место сегодня утром.

* * *

Через некоторое время Крейс повернулся к Харлану:

– Я вижу, она и понятия не имеет, о чем я толкую.

Только сейчас Нора заметила, что Крейс и рукава рубашки закатал, и подтяжки отстегнул, и пиджак на спинку стула повесил. А руки его, сжимавшие ее пальцы, стали горячими. Ей уже начинало казаться, что своими локтями, так прочно поставленными на стол, он проделал в мескитовой столешнице две ровные дыры, и выпавшие куски дерева пустили новые побеги, превратившиеся в щупальца, которые уже обвили его ноги, а теперь ухватили за лодыжки и ее и тянут к нему все ближе, а у Харлана с ногой совсем плохо, и Джози – бедная, бедная Джози! – в любой момент может встать и, пошатываясь, войти сюда с обвиняющим выражением лица, если только ее душа уже не отлетела в рай. Конечно, в рай, ибо разве можно Джози в чем-то винить? Вот какие ужасные вещи происходят, когда всем в мире распоряжаются люди вроде Мерриона Крейса – и ведь у каждого из них найдется история в свое оправдание вроде той, которую она только что услышала, бесконечной и четко объясняющей, что все в мире происходит именно так, как считают нужным такие, как Меррион Крейс. Вот о чем думала Нора, когда Крейс заговорил о том, что было – или будет? – утром, и о тех неприятностях, которые с этим утром связаны, но она слушала как бы вполуха и в итоге решила, что он имеет в виду инцидент с Ферди Костичем на ферме у Десмы.

Но, как на это ни посмотри, вряд ли случившееся с Ферди могло заставить Харлана так напрячься – он, выпрямившись, сидел на самом краешке стула и смотрел в пол.

– Ты тут давно? – спросил у него Крейс. – Что ж ты до сих пор ничего ей не сказал?

– Я старался как можно осторожней к этому подобраться.

– Ну, знаешь, для того, кто был твердо намерен непременно лично все ей рассказать, ты, черт возьми, явно плохо старался.