– Но не забывайте, – Прикли назидательно поднимает палец, – у Джейн особое восприятие себя, мира и нормы человеческих отношений. Она не знала, что значит быть любимой, и поэтому считает поведение Рочестера проявлением любви.
– Это лишь мое мнение. Здесь я ведь имею на него право?
– Ты имеешь на него право где угодно, но за пределами этих стен об этом лучше помалкивать, – отвечает Нил. – Но я выбрал эту книгу не только потому, что она противоречива. Один аспект в ней очень важен и показателен. Никогда не позволяйте себя унижать и знайте, что вы достойны счастья. Вы достойны лучшего. И это лучшее можно построить даже здесь, в Корке.
Все затихают и задумываются. На лбу Пита появляются морщины. Беспокойное озеро. Что творится в этих глубинах?
– И последняя книга по порядку, но не по важности, – Нил стучит по обложке «Чтеца». – Мистер Арго, у вас на все есть свое мнение.
– Будто это плохо.
– Я отвечаю за то, что говорю, но не за то, что ты слышишь. Напротив, я считаю это очень хорошим качеством. Тебе понравился роман?
– Я не знаю… Я бы не поступил, как Михаэль.
– Да, – говорит Том, – ты у нас всегда за справедливость.
– Разве это плохо?
– Нет такого понятия, как справедливость.
– Это тема для еще одного урока, – встревает Прикли в попытке задушить в зародыше нарастающий конфликт.
– Как это нет? – огрызается Пит.
Серо-голубые глаза встречаются с темно-серыми, и несколько секунд разговор продолжается без слов. В комнате становится жарко от того, как эти двое пожирают друг друга глазами. Точнее, это делает Том, а Питера это просто злит. Гормоны лезут из ушей.
– Когда Ханна предстала перед судом, – говорит Пит, он отводит взгляд первым, – Михаэль мог спасти ее. Мог убедить признаться в том, что она была неграмотна и не составляла тот рапорт. Но он предпочел сохранить свою шкуру, не желая сознаваться в связи с женщиной, участвовавшей в геноциде.
– То есть ты считаешь, что он должен был ей помочь? – спрашивает Нил.
– Я поступил бы именно так, если бы любил.