Резко схватив за плечи, он перевернул ее лицом вниз. Она оперлась на что-то холодное и открыла глаза. Пальцы Итана оказались у нее во рту и быстро продвигались вглубь, к горлу, отчего в нем запершило. Его руки пахли табаком. Ее сразу вывернуло тягучей бесцветной слизью. После того как он вынул пальцы, болезненные позывы, колющие в грудной клетке, какое-то время продолжались. Из глаз хлынули непрошеные слезы.

Итан нажал на слив и вымыл руки. Едва живая Пенни плюнула в унитаз, чтобы избавиться от горько-кислой слизи во рту, потом вытерла рот и подняла взгляд. Слабость немного отступала, но каждое движение давалось с трудом. Перед глазами то мутнело, то темнело. Голова раскалывалась.

По лицу Итана невозможно было ничего разобрать, тем более в таком затуманенном состоянии. Он налил воду в стакан, из которого предварительно вынул щетку, и стал рядом с Пенни на колени. Она не хотела брать воду и оставаться в должниках, даже склизкая кислота в горле не казалась такой неприятной, как его взгляд.

Он без раздумий выплеснул ей воду в лицо, так уверенно, будто делал это каждый день. Она не вскрикнула, только дернулась. Струйки воды стекали под футболку.

– Не надо, – пролепетала она, опершись на бортик унитаза.

– Не вздумай сейчас засыпать, Прайс.

Вода опять потекла из крана в стакан. Пенни зажмурилась. Если он сделает это еще раз, она точно его ударит… Ударит, когда вернутся силы, чтобы замахнуться.

– Уйди, – попросила она, когда он приблизился.

Приоткрыв глаза, она увидела наполненный стакан, стоявший на полу возле голого колена.

– Выпей. Вода не повредит.

Она упрямилась. Клонило то ли в обморок, то ли в сон. Виски сдавливало тупой болью.

– Не смей отключаться. Не смей… ты…

Он снова подхватил ее на руки. На этот раз она пыталась отмахиваться, но недолго. В ванной было так же холодно, как и на полу, и менее мягко, хотя все, кроме его тела, казалось слишком твердым. Слишком мертвым. Но даже это не помешало бы ей заснуть, если бы он оставил ее в покое.

Оказавшись в ванне, она скатилась по стенке на дно. Тело стремилось принять горизонтальное положение.

– Не ложись! – прикрикнул он. – Сядь!

Он хотел ее поднять, чтобы в случае чего она не захлебнулась собственной рвотой, но она сопротивлялась.

– Ненавижу, ненавижу… – Она махала руками в попытке защититься и повторяла одно и то же снова и снова, но было не совсем понятно, ненавидела она его или себя.

– Да что с тобой? – воскликнул он в вспышке бессильной ярости и дал ей громкую пощечину.

– Я хочу, чтобы все закончилось! – крикнула она. – Хочу это прекратить… Хочу, чтобы ты ушел… Выметайся и скажи Элайзе, что я хочу прекратить…