— Только один, — позволил себе улыбнуться бомжара. — Какую кашу Натали любит больше всего?

— Манную! — ответила женщина и вышла с кухни, шумно закрыв за собой дверь. Дескать, захотел в одиночку на кухне сидеть — сиди.

— Что-то, я смотрю, двери в этом доме ведут себя несколько своенравно, — проговорил Ваня и по своей привычке озадаченно вскинул правую руку вверх и чуть в сторону. — Надо же… Но с другой стороны, у кого повернется язык осудить несчастную…

Когда Ваня вернулся в комнату, Зайцев уже прощался с хозяйкой. Бомжара тоже поклонился, пожать руку Элеоноре Юрьевне не решился, и она тоже лишь кивнула издали.

— Может, и в спальню заглянете? — жестковато усмехнулась хозяйка.

— Охотно, — и Ваня направился к двери.

— Прошу! — Элеонора Юрьевна с треском распахнула дверь и отошла в сторону.

Ваня заглянул в комнату, не переступая порога, с интересом оглянулся на женщину и вышел в коридор, где его поджидал капитан.

— Какая-то странная эта Элеонора, — проворчал Зайцев, когда они уже миновали площадку второго этажа. — Уж больно суровая.

— Горе человеческое имеет разные обличья, — умудренно ответил Ваня. — Никто не знает, как мы будем выглядеть, когда нас прижмет по-настоящему.

На том и расстались.

Обсуждать было нечего.

Бомжара побрел в свое общежитие, больше ему некуда было идти, а Зайцев, прыгнув в поджидавшую машину, рванул в свою полицейскую контору — ему предстояла большая работа. Проводив взглядом зайцевскую машину, бомжара постоял в раздумье, ковыряя носком ботинка дорожную пыль, беспомощно оглянулся по сторонам и побрел, побрел снова в тот двор, из которого они с Зайцевым только что вышли. Не все он там увидел, что хотел, не все понял, оставались у него вопросы. Найдя деревянную скамейку в изломанных зарослях кленового кустарника, он расположился там. И даже прикорнул. И даже переночевал. Двор действительно был тихий, и никто за всю ночь не потревожил его и вопросов глупых не задавал. И он тоже никого ни о чем не спрашивал, не возникали у него никакие вопросы. Бомжара был даже благодарен судьбе за эту короткую летнюю ночь, давно он уже не ночевал на дворовой скамейке, истосковался бывший астроном по звездному небу.

Работа, которая поджидала следователя Зайцева, действительно была хлопотной и утомительной. Надо было вызвать и поговорить со всеми друзьями, знакомыми, коллегами, соседями Маласаевой, необходимо было встретиться с ее подругами, неизвестно где обитал ее бывший муж, и его предстояло найти — разведена была Элеонора, не сложилась у нее семейная жизнь. Кто знает, не воспылали ли у мужика отцовские чувства, не вздумал ли он вернуть себе ребенка. Хотя нет, вряд ли, денег он с бывшей жены требовать бы не стал, понимал — нет у нее таких денег.