– Я хочу взглянуть на ту папку.

– У меня ее нет. Я ее сжег. Не хотел, чтобы она попалась кому-то в руки. Там было немного. Только циркуляр да адрес Эммы. Они узнали, что Эмма твоя сестра, Сандэнс. Но теперь-то мы улизнули. И это хорошо. Даже лучше, чем хорошо. Меня пинкертоны не ищут. Меня нет в циркуляре. Мое имя и описание не разослали по всей стране.

– Как же, не разослали, умник ты эдакий. С виду ты вылитый Бутч. Что бы ты ни натворил, они все свалят на Бутча. Да к тому же ты, идиот, в половине случаев сам называешься его именем, – бросил ему Сандэнс.

Ван смолк. После слов Сандэнса он даже улыбаться перестал и просто мерил шагами вагон. Несколько долгих минут спустя он повернулся к Бутчу:

– Ты меня ненавидишь, Бутч?

– Я тебя ненавижу! Да я убить тебя готов! – выкрикнул Сандэнс.

Не обращая на него внимания, Ван стоял перед старшим братом, выжидая, пока тот посмотрит ему в глаза.

– Получается, я все испортил? Я думал… думал, что ты… будешь доволен.

Голос его звучал жалобно, совсем тихо, и Бутч поборол давно знакомое желание сжать зубы до скрипа и взвыть от бессильной злости. Но он больше не был тем, кем был раньше. Он изменился. Может, причиной тому была Джейн. Или Гас. Или Ноубл Солт.

– Нет, Ван, я тебя не ненавижу, – проговорил Бутч.

Эти спокойные слова лишили Вана последних сил, и он рухнул на диван.

– Я сам виноват, что так вышло, – продолжал Бутч.

Сандэнс внимательно наблюдал за Бутчем, ничего не прибавляя от себя и не пропуская ни единого слова.

– Я был тебе плохим старшим братом, всегда позволял думать, что, будь ты хуже и злее, чем все остальные, мы, так и быть, позволим тебе остаться.

Ван просиял, быстро заморгал и поспешил ответить:

– Я просто хотел все исправить. Ты всегда так ловко все исправляешь. Делаешь все как надо.

– Ты не сделал как надо, Ван, – спокойно возразил Сандэнс. – Может, Бутч тебя и любит, но я не люблю. Нельзя убить треклятого английского графа и надеяться, что шпики просто пожмут плечами и ничего тебе за это не сделают. Граф – это тебе не кто-нибудь вроде нас. Таких, как мы, каждый день убивают, и никому нет дела. Но стоит подстрелить благородного англичашку в шикарной гостинице, как начинается международное расследование таких масштабов, что тебе и не снилось. Если мы не сумеем быстро все исправить, нам всем не жить. Всем. – Он взял со стола другую газету, которую Ван не удосужился прочитать: – «Господин Роберт Пинкертон, находящийся сейчас в своей штаб-квартире в Нью-Йорке, разослал по всей стране ордер на арест Бутча Кэссиди и Гарри Лонгбау». И ко всем нашим прежним проступкам теперь прибавилось убийство графа.