– Слишком поздно. – Я погладил ее лицо. – Тебе не следовало сюда приезжать, Грейс, но я рад, что ты приехала.

Я улыбнулся.

Грейс вытянула шею и цапнула меня за руку. Я недостаточно быстро ее отдернул, и зубы сомкнулись на моем мизинце.

С болезненным криком я ослабил хватку, Грейс упала на землю и еще сильнее сжала челюсти. Я попытался отстраниться, но ее зубы держали мой палец подобно тискам. Я ударил ее по ребрам ботинком со стальным носком, и она закашлялась, наконец-то открыв свой хорошенький ротик.

Мой палец превратился в кровавое месиво, виднелась кость.

Грейс перекатилась на бок, кашляя и давясь моей кровью.

– Это был неразумный поступок, Грейс.

Стоя на четвереньках, она пыталась подняться, а я оторвал рукав своей футболки и обмотал им руку. Боль была почти невыносимой, я надеялся, что доктор Рид сможет меня вылечить.

Я думал, Грейс попытается убежать. Я наслаждался погоней. Но вместо этого она полностью застала меня врасплох, бросившись на меня и ударив в живот, как линейный игрок на футбольном поле.

Задохнувшись, я упал навзничь. Не впервые из-за Грейс у меня перехватывало дыхание. С первого взгляда я понял, что она будет бойцом.

Ударившись спиной о ступеньку крыльца, я вздрогнул и перекатился на бок. Пока я приходил в себя, Грейс уже вбежала обратно в дом. Она что, никогда не смотрела фильмов ужасов? Никогда нельзя возвращаться в дом!

– Куда ты, Грейс? – закричал я, вскочив.

Когда я распахнул сетчатую дверь, в гостиной никого не было. В кухне – тоже.

– О, Грее-е-ейс… Где же ты? – позвал я, как ребенок, играющий в прятки.

Ответа не последовало, но я услышал в коридоре шарканье ног. Я пошел на шум не торопясь, почти нехотя, проводя пальцами по стене. Охота всегда намного веселее рыбалки.

Идя по коридору, я медленно напевал:

О, благодать, спасен тобой

Я из пучины бед;

Был мертв и чудом стал живой,

Был слеп и вижу свет[18].