Дверь в ванную была открыта, но там было пусто. И в комнате Альберта тоже. Оставалось две комнаты – та, в которой жила Грейс, и моя спальня.

Двери и там и там были закрыты. Я начал с комнаты для гостей и вместо того, чтобы открыть ее, запер на замок. Если Грейс внутри, она и останется там до тех пор, пока я не решу иначе.

Потом я двинулся в конец коридора, туда, где – последняя слева – находилась моя спальня. Когда я взялся за дверную ручку, на меня накатила волна головокружения. Я потер лоб и похлопал себя по щекам, сразу пожалев, что вчера вечером приложился к бутылке виски.

Повернув ручку, я распахнул дверь.

Вот она, моя удивительная Грейс, стоит в углу с моим ножом в руке. Должно быть, нашла его, когда шарила в подвале.

Такая нехорошая гостья.

Солнечные лучи, проникая в окно, заставляли клинок блестеть.

Меня отделяла от Грейс двуспальная кровать и стоящий сбоку письменный стол с компьютером.

Нож в руке Грейс не дрожал, она не сводила с меня голубых-преголубых глаз.

– О, ты хочешь заняться этим в спальне? – усмехнулся я. – Я понял, что с тобой легко переспать, но это уже чересчур, мисс Грейс.

Я сделал к ней еще один шаг. Костяшки ее пальцев побелели – так крепко она сжимала рукоять ножа.

– На твоем месте я бы этого не делала, – сказала она.

У меня снова закружилась голова, заставив шатнуться вбок. Я оперся о стол и выпрямился. Зачем я столько выпил прошлой ночью? Я же знал, что впереди важный день.

Комната начала вращаться, как будто я катался на карусели. И в центре карусели стояла Грейс – неподвижная, прекрасная, равнодушная к тому, что со мной творилось.

– Это тебе не следовало сюда приезжать, Келвин, – сказала она.

Комната вращалась все быстрей и быстрей; как быстро она ни вращалась, все вокруг было размытым, кроме Грейс. Мне хотелось закрыть глаза и никогда больше не открывать, но я заставил себя не опускать веки, хоть они и умоляли об этом.

Упав на кровать, я перекатился на спину. Голова кружилась. А потом я почувствовал, что парю`, поднявшись над своим телом ровно настолько, чтобы видеть почти все… все, кроме Грейс.

– Что со мной такое? – завопил я.

Попытался поднести руку к голове, но меня парализовало. Единственное, что я мог сделать, – это моргать и смотреть на шершавый потолок. Потолочный вентилятор вращался медленнее, чем вся комната.