— Аня, пойдем к нам!
Аня ошарашенно посмотрела на него.
— Ты в своем уме?
— В своем, Аня! Я еще никогда не был таким умным.
— Но это же неудобно!
— Удобно, Аня, это как раз самое удобное! — чуть не взмолился он. — Ты будешь спать в соседней комнате вместе с моей матерью.
Аня неуверенно поднялась, еще раз посмотрела на погашенные окна станции, сказала отрешенно:
— Ну, пойдем…
Через несколько дней он пришел ко мне, чтобы поделиться своей нежданной радостью. Он сел, запрокинул голову и рассмеялся.
— Послушай, — сказал он, — это же комедия! Ну, чистая комедия! — Он внезапно оборвал свой смех и прибавил: — А может, так и надо, а? Как ты думаешь?
— Не знаю, — сказал я. — Может, так и надо. Во всяком случае, это лучше…
— Ты о чем? — не понял он.
— Да так, вообще.
Мне хотелось спросить его: вспоминает ли он ту красивую незнакомку, встретившуюся ему на станции. Но я не спросил, я знал, что он не вспоминает ее. Она не осталась ни в его памяти, ни в его душе. Живая жизнь вытеснила этот мимолетный образ. Она сильна и она прекрасна этой силой, живым воплощением которой явилась женщина по имени Анна.
У них сейчас двое детей. И когда по воскресеньям они вчетвером выходят из дому, я смотрю на них, и в ушах у меня звучит голос, полный мольбы и укора, голос из-за невидимой стены, созданной моим воображением:
_____