– У меня прикормленный вихрь! Огромный! Это оно, парни. Мы почти на месте. Приготовиться к забросу по моей команде…

– Ой-вей. – Грир зевнул и натянул костюм обратно на плечи.

Айк шагнул к панели и нажал ОТКРЫТЬ. Крышка кормового подзора откатилась назад в металлическом зевке. Сеть уложена тонкими аккуратными складками, поплавки загружены в пружинную пушку, как дневной запас оранжевых пончиков, на большой палке-кузнечике. Пулевидный нос автомата торчит из жерла. Грир зацепил веревку на юферсе. Айк достал пульт из набрюшного кармана своей парки и включил тумблер. Антенна на автомате замигала и вылезла наружу. Защелкнув на поясе страховочную обвязку, Грир занял место в рабочей клети.

– Десять, и это еще не конец, – крикнул Кармоди из динамика. – Это что-то, парни. То есть до хрена! Надо не подкачать. Три… два… один… пуск!

Поставив боковухи на автомат, Кармоди вышел из рубки посмотреть, как идут дела.

– Тот мешок, которого мы ждали, парни, – сказал он, потирая толстые руки. – Чувствую своим хреновым нутром.

Грир, глядя на вялую поверхность воды, чувствовал себя потным, сонным и больше никаким. Когда таймер на панели показал десять минут, Кармоди засуетился и убежал от них в рубку. Предполагалось, что автопилот будет держать курс, но Кармоди насмотрелся, как заваливаются лодки, пытаясь справиться с перегруженной выборкой. Он предпочитал быть наготове, если понадобится маневрировать. В последнюю минуту он приказал им закрывать невод.

– Крутите наверх, – пришел голос из динамика. – На этот раз оно, слава богу.

Айк потянул за рычаг, и сеть стала накручиваться на большой лебедочный барабан. Грир уже знал, что старый рыбак не ошибся. Мотор лебедки скулил и стонал, палуба круто накренилась к стреле. Внезапно проснувшись, Грир подтаскивал шестом поплавки, помогая запыхавшейся машине. Тяжелый невод поднимался над водой, и то же происходило с Грировым настроением.

– Мм! Когда Петр с Иоанном затаскивали сеть с Иисусова борта, – излагал он для Айка, – они небось говорили: «Ух ты, шерт, зырь сюды! Скока рыбы!»

По мере того как улов показывался над водой, Айк обалдевал все больше, как те галилейские рыбаки, – не столько от количества рыбы, сколько от разнообразия. В монофиламентной сетке были представители чуть ли не всех видов. Он смотрел, как лосось и альбакор извиваются щека к щеке и жабры к жабрам с тихоокеанской треской и арктическим мерлангом. Он узнал барракуду и угольную рыбу, угрожающе редких в здешних водах. В этой шевелящейся коллекции вспыхивали по-арлекински осколки золотистого и оранжевого морских окуней. Айк видел длиннорылого ската и несколько звездчатых камбал. Даже пару полосатых тунеядцев, о которых шутил Грир. Он уже собрался сообщить эти новости Кармоди, как вдруг нечто, замеченное под водой, его остановило.