А на следующий день он получил письмо, и его мир взорвался, как будто в его персональную планету врезался гигантский астероид. Фатима просила его найти самого себя. Она звала его. Она ответила «да» на оба главных вопроса.

5

Это был удар под дых, полный нокаут. Он был в отключке, во всех смыслах этого слова. Он вышел из сети, что делал крайне редко, он выключил все гаджеты и оборвал все связи, пребывая в чистилище собственного Я.

Мог ли он вообразить такое? Конечно нет! Черт возьми эту женщину, она была непредсказуемее самого Дьявола! В такую заварушку он еще не попадал! И что ему теперь делать, он понятия не имел. В таких сложных жизненных ситуациях духовные гуру всех мастей советовали одно: установить полную тишину и слушать свои желания, даже самые робкие, тихие и кажущиеся фантастическими, они, как правило, и были истинными. Что ж, тишину он установил, а вот желания пока молчали. Вместо них вопили голоса страха, злости и, что казалось полным абсурдом на фоне шторма в его душе, неудержимой радости и удовлетворения.

Если там, за облаками, есть Бог, думал Пророк, то он явно величайший из приколистов. Это же надо так изощренно пошутить! Годами он искал ее, думал о ней, любил ее без надежды на что-либо, просто это чувство скрашивало его однообразную и давно приевшуюся жизнь. Оно было как экстремальное хобби для скучающего человека, как глоток чистой воды, когда вокруг сплошь лимонады, как пряное блюдо среди горы конфет. Но думал ли он всерьез о том, чтобы быть с ней? Заговорить, посмотреть в глаза, прикоснуться?! Мечтал, возможно, но точно не планировал такое.

Мечты тем и хороши, думал Пророк в эти дни тишины, что не обязаны становиться реальностью. Жизнь научила его, что планы сбываются редко, а мечты – еще реже, и в этом, в сущности, не было ничего плохого. Тот, кто создал людей, с их неутолимой жаждой постигать и пробовать, наделил их самым безопасным и одновременно эффективным инструментом для удовлетворения этой тяги, при этом позволяющим попробовать новый опыт и не пострадать – воображением. Оно, разумеется, не заменяло физический мир – хотя многие выбирали именно жизнь в грезах – но давало возможность примерно понять и решить, стоит ли продолжать, лежит ли душа к этому направлению пути. Но так далеко он не заходил даже в своих мечтах.

Он не был писателем-романистом и не выстраивал историю от начала до кульминации и до финала, он просто грезил, как большинство людей, представляя картинки, обрывки фантазий и увиденных где-то образов, без какой-либо полноценной истории за ними. А теперь Судьба или Бог, два злостных шутника, решили предложить ему забавы ради начало какой-то истории, развитие которой он видеть не мог в силу своей человеческой природы – для нашего же блага или для собственного развлечения Бог создал нас очень близорукими, будущее для нас – размытое пятно с неясными очертаниями. И почему-то очертания эти его пугали, а не радовали.