Он не вчера родился, за ним многие годы охотились спецслужбы многих стран, конкуренты и те, чьи счета он опустошал, поэтому осторожность въелась в его личность, стала его кожей, его образом мышления. И естественно, что он рассматривал вариант, что стал заказом для нее, что все эти манипуляции с «уходом в отставку» и ликвидацией всех ниточек, ведущих к Фатиме – просто уловка, чтобы выманить такого осторожного и редкого зверя, каким стал он. Пошла бы она на такое? Самое ужасное, что он не мог однозначно ответить «нет». Что он знал о ней? Хорошо знал лишь одно: она убивает людей. Преимущественно тех, кого не могут достать другие, охотится на самую редкую и трудную дичь. И делает этот виртуозно. Мог ли он стать ее новым заказом? Трофеем, который многие хотели бы получить? Она могла его выманить, и она это понимала, поэтому и могла взяться за дело… Но от этой мысли что-то внутри него кричало от боли и отчаяния, отрицало такую возможность, потому что мир, где нет вообще ничего чистого и настоящего, уже не стоил того, чтобы в нем оставаться.

Жизнь – это Бог, это частичка чего-то светлого, той великой силы, что заставляет клетки делиться, сердце – биться, а нас – существовать, и в какой бы грязи ни копошились люди, как бы ни погрязли в зле, где-то глубоко каждый верит в ту светлую силу, благодаря которой и живет, которая, хоть и отрицаемая, бежит по его венам с кровью, пронизывает каждую молекулу, из которой состоит его тело. Поэтому даже самые скатившиеся люди имеют кого-то или что-то, что любят: даже если это не дети, или женщина, или друзья, то любимая собака или произведение искусства… а любовь – это явление «со светлой стороны». Так и он верил, что есть неприкосновенные вещи, святыни, которые не должна затронуть чернота, потому что если зло проникнет и туда – это конец, жить с этим невозможно. Фатима была его святыней, его тайным местом, где он хранил всё лучшее, что было в его душе, берёг это от мира, в котором жил, берёг для той части себя, которая понимала, что красть – нехорошо, что помогать убийцам и диктаторам – нехорошо, что жить, не делая ничего полезного для мира – нехорошо. И эта светлая часть, неожиданно сильно воспротивилась самой мысли о том, что Фатима могла его предать. Но в битве между логикой и чувствами в его душе непобедимым чемпионом была логика, поэтому он снова призвал на помощь ее.

Во-первых, и это самое главное: как она могла знать, что тот самый Ян, которого она просила найти, и Пророк – один человек. Да никак. Он бы знал, что за ним следят, в мире электронных технологий он был богом всемогущим, никто не смог бы – и не мог до сих пор – проникнуть в его вселенную незамеченным, а вторжений не было, это он мог утверждать со стопроцентной уверенностью. Он так привык шпионить за людьми, что на мгновение забыл, что сам является невидимкой. Он знал ее уже много лет, потому что нарушил данное себе же слово, потому что мог узнать тайну – кто скрывается под именем Фатима. А она не могла сделать то же самое с ним, не обладала такими ресурсами. Даже обратись она к другому хакеру, тот мог бы – теоретически – выследить его место положение, его последние «подвиги», но никак не выяснить личность. Он был хамелеоном, человеком без имени и без судьбы. Сегодня он был в нужных ему базах данных под одним именем и с одной историей, стоящей за этим именем, а завтра эта выдуманная личность бесследно исчезала. Так что первый и самый весомый аргумент: она не знает, что просит его найти самого себя. От этого уже стало легче. Мысли было начали нашептывать «а что, если всё же…», но он безжалостно отрубил их. Нет никаких «если», и это не самонадеянность, это трезвый расчет. Его не найти, по крайней мере, если ты не гений в компьютерных делах.