— Еще один подарок! Старику, — без выражения отметил Логинов. И добавил: — И отцу с матерью… Тоже!

— Мать… знает.

— Если бы над тобой был суд…

Иван Дмитриевич почти попросил:

— Надеюсь…

Нахабин положил голову на руки и сидел так долго, не шелохнувшись. Без единой мысли в голове.

— Вы же — царь! Иван Дмитриевич… — против воли произнесли его губы.

— Нет! Не царь! — поднял на него взгляд Логинов. — Если бы был царем… Отрубил бы тебе голову! И никто бы не удивился! Не шелохнулся! Все в порядке вещей было бы…

Он с трудом договорил фразу.

— Нет! Ты не знаешь, что такое царь… — еще тише добавил он.

— Конечно. Он — «помазанник божий»? — попытался шутить Олег.

— Вот именно, — скривил губы Логинов. — У него хоть было перед кем грехи отмаливать?! Кому поклоны за неправедность отбивать?! А мне?.. «Самому» — Генеральному? — Не дождешься!

Его лицо стало жестким, каким-то татарским…

— Выходит… Так? — попытался поддержать Нахабин.

— Так? Да не так! — огрызнулся Логинов. — А ты ведь не веришь? Что тебе конец?! — неожиданно прямо в глаза выпалил Иван Дмитриевич. — Молод? Да? «Жизнь играет»? Или… На какие-нибудь связи? Рассчитываешь…

Он перекинулся через стол и крикнул: — Нет! Нет! Уже твоих связей! Порвали их Корсаков с Манаковым… В клочки!

— И вы? Тоже? — тихо, догадываясь, еле-еле усмехаясь, сказал Олег Павлович. — Логинов не ответил.

— Ах, Иван Дмитриевич! Я же… «свой»! Ваш! Сын, племянник… Ближе! Выкормыш ваш! Продолжение ваше… И плохого, и великого. Всего-всего… Уж кто-кто как не я вас знаю! И вы — меня! Ежели — по совести? В последнем, может, разговоре? Иван Дмитриевич! Я ведь отца не знал… Вы мне его заменили! Я, может… Именно этого слова «сынок» всю жизнь от вас ждал! Хоть и не принято здесь! Не положено! Не те отношения! Но ведь — по душе-то? Это — так?! Себе-то вы не сможете…

Олег замолчал, потому что с какого-то момента почувствовал, что Логинов уже не слышит его слов.

Не доходят они до него.