Не обернувшись на оставшегося стоять (почти посредине мостовой!) растерянного, словно пьяного, но почему-то необыкновенно счастливого Кирилла.

Корсаков, не помня себя… Добрел до дома.

Поднялся на лифте на свой этаж. Всунул ключ в дверь своей квартиры, но почувствовал, что ее уже кто-то отпирал с другой стороны.

— А у нас новость! — заявила с порога Марина. — Генка — женится!

— Потом, потом… — только и смог произнести Кирилл и отодвинул Марину. Сбросил ей на руки пальто и быстро, чуть покачиваясь, побрел к себе в кабинет.

— А папа-то у нас… Пьяненький! — услышал он за спиной дурашливо-веселый голос Галки.

Кирилл рухнул на свою тахту, только успев сбросить башмаки.

За стеной, в гостиной, слышались возбужденные голоса. Звяканье посуды, музыка…

«Пусть я — пьяненький!!! Это очень даже хорошо. …Быть пьяным! Без вина… — Улыбался про себя Корсаков, утыкаясь лицом в мягкую, привычную подушку. — А вы… Молодцы! Вы веселитесь! Выходите замуж! Женитесь! Рожайте детей… Живите! А я просто пьяненький… Дур-рак! И неважный «карьерист!»

Его мысли сейчас были далеко… Но все тело ломило — это было, как приятная, постепенно отпускающая боль…

Да! Он — сделал глупость… Практически прогнав Логинова! Он — дур-рак?! О! Нет! Он — сын своего отца! «Он — Корсаков!»

Кирилл даже повторил свою фамилию вслух.

Пьяненький… заносчивый дур-рак! У которого сплошные неприятности? А-а! Они всегда у него были… И будут! А теперь — просто польются… Как из рога изобилия? Надо же знать Ивана Дмитриевича! Карьера его… Вполне возможно! Кончена!

Он понимал все это… Боялся! Но сейчас… откинувшись на спину… Все равно улыбался!

Что у него могут отобрать? Детей? Жену? Внука? Должность? Партийный билет? Эту квартиру? Да?!

Все могут! Да, да… Могут! Отобрать! Могут… Что поделаешь!

Но ведь что-то… И не могут?! Как бы ни пытались?! Например, его мысли, его поступки… Его отца, мать…

Не могут изменить того, что он — Корсаков! А не «Иванов, Петров, Сидоров…» И дай Бог счастья — всем этим «Ивановым, Петровым, Сидоровым!!!»

Но он-то, Кирилл… К сожалению или к счастью… другой! Он — дур-рак! Да! «Плохой карьерист». Да! А еще кто?!

Кирилл перевернулся на тахте и положил голову на сложенные в замок кулаки.