Тепло разлилось по моей спине.

{Остановись!}

Если ты хочешь, чтобы это прекратилось, то заставь это прекратиться.

Тепло разлилось по моим венам.

Я почувствовала вкус бурной ярости Азина, гнилостный и металлический. На моих губах расплылась безумная улыбка.

Треск!

Я почувствовала, как Решайе с ревом вырвался вперед моих мыслей, озарив нити моего разума силой, которая вырвала воздух из моих легких.

Мир снова обрел четкость.

Я почувствовала, как аура Азина затвердела. В тот же миг я вцепилась в нее когтями.

Я повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть его застывшую руку. Гнев, сковавший его лицо, сменился растерянностью, затем страхом.

В последний раз, когда я стояла здесь, в этой комнате, с жизнью человека на ладони, я была в ужасе от того, что сделала.

Но не в этот раз.

Я обхватила пальцами своей магии его разум и сжала. Он упал на колени.

Внутри меня поднялась волна. Кровь хлынула в уши, когда я наклонилась и схватила его лицо одной рукой. Его плоть засохла вокруг моих пальцев, пауки черной гнили ползли по его щекам.

Я приблизила свое лицо к его лицу так близко, что в моих ноздрях смешались запахи его подслащенного вином дыхания и гниения.

— Скажи Эсмарис, что я послала тебя, — прошептала я и сжала пальцы своей волшебной руки и своей руки, пока и его разум, и его гниющая челюсть не превратились в желе в моих руках.

Волна разбилась, и Решайе закричал ужасным, бессловесным воплем, утопив меня.

ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТЬ ТРЕТЬЯ