Командир полка, молодой майор, подтянутый, чисто выбритый, надушенный одеколоном, выслушал меня и сказал:

— Давай больше мин. Людей осталось мало, к вечеру будет еще меньше. Пополнения не обещают, а до залива еще дойти надо. Комдив считает, что можно дойти на одном энтузиазме командира полка и начальника штаба при поддержке замполита. Я, в свою очередь, думаю, что выручить нас могут только мины и снаряды. Пока артиллеристы и минометчики не расстреляют в упор хутора, нам не продвинуться. Немчуре неохота, конечно, купаться подо льдом, но придется. Так что — вовремя пришел с минами.

По словам командира полка, немцы сидели в каких-нибудь пятистах метрах от КП. И как только рассеется туман, закипит сражение за два хутора на участке полка. После их взятия можно рассчитывать на приближение к заливу еще на один или два километра. А там еще хутора. И так до самого залива.

Перестрелка уже нарастала…

Майор распорядился немедленно связаться с командиром минометной батареи и начальником артснабжения полка, приказав организовать доставку мин на батарею как можно быстрее. Меня попросил немного обождать у него.

Подвальное помещение под домом было надежным укрытием. Видно, оно специально предназначалось для этой цели на случаи войны, иначе зачем понадобилось укладывать бетонные перекрытия, опоры и навешивать массивные металлические двери с запорами, не уступающими банковским? Правда, в одной из ниш на полках стояли стеклянные банки с вареньем и компотами. Но не из-за этого же укреплялся подвал?

— Два хутора… — рассуждал вслух командир полка. — Дорого они нам обходятся, даже если мы за них теряем по одному солдату.

Глядя на него и прислушиваясь к интонациям, я понял его озабоченность в связи с предстоящим боем.

— «Подумаешь, великое сражение… Два хутора!..» — кого-то вспоминал майор. — А какая, собственно, разница в бое за хутор или за город? Все атрибуты войны присутствуют тут и там. По пехотинцу палят со всего наличного оружия, чтобы его уничтожить. А он все равно выживает, ползет вперед, навязывает свою волю!

Из дальнейших рассуждений майора мне стало ясно, что ему перед моим приходом кто-то устроил разнос за медленное продвижение к заливу, за хутора, которые полк брал штурмом. Ему надо было с кем-то поделиться своими мыслями, снять с себя тяжесть, оставшуюся после неприятного разговора.

— Одинаково гибнут люди за хутор и за город, за обыкновенный голый бугор и за крепость в историческом сражении, которое не забудется потомками! Или в таких вот будничных боях, ничем не приметных для тех, кто в них не участвует. «Был бы город, а то хутор…» — снова вспомнил майор чьи-то слова. — Интересное рассуждение, правда?