- Если хотите.

- Очень прошу!

- Ну что ж, садитесь за стол.

Жахлевич придвинулся к столику; схватив бумагу, он говорил себе: «Все, что я напишу, не имеет никакого значения. Я действую по принуждению, подчиняюсь грубой физической силе, так можно заставить человека и смертный приговор подписать себе».

Катилина внимательно следил за физиономией своего противника, и успокоенное, почти довольное ее выражение заставило его насторожиться. «Что еще мог придумать этот негодяй?» - с беспокойством спрашивал он себя.

- Я готов,- промолвил Жахлевич.

- Итак… Пишите…

И, вновь бросившись на диванчик, Катилина стал быстро диктовать.

«Вельможный пан!

Будучи вынужден открыть Вам всю правду, признаюсь откровенно, что процесс по поводу правомерности завещания покойного помещика Миколая Жвирского я возбудил по прямой договоренности с моим принципалом, его сиятельством графом Зыгмунтом Жвирским, который снабдил меня всеми необходимыми средствами и уполномочил действовать. Его сиятельство граф только потому не хотел выступать от своего имени, что, зная заранее о неосновательности этого процесса, боялся уронить себя в глазах уважаемых людей. Взявшись от его имени вести дело, я тоже понимал, что это безнравственно, однако до сегодняшнего дня все мне удавалось как нельзя лучше. Щедрой взяткой я расположил в свою пользу судебного исполнителя, пана Дезыдериуша Грамарского, деньгами и посулами обеспечил себе помощь и свидетельство пана Гонголевского, Гиргилевича и других…

- Конец? - быстро подхватил Жахлевич.

- Еще только короткое заключение:

«Исповедуюсь перед Вами, вельможный пан, чистосердечно и с полным доверием, ибо знаю, что Вы каким-то способом доведались обо всем. Смею, однако, предложить не тратить сил на защиту безнадежного дела, а объединиться с нами, за что от имени его сиятельства могу обещать щедрую награду. В ожидании благоприятного, надеюсь, решения остаюсь Вашим покорным слугой -

Панкраций Жахлевич».

- Я кончил.

- Сложите письмо и напишите адрес.

Жахлевич собрался было исполнить приказ, но в это время Катилина открыл дверь в сени и зычно крикнул:

- Пан Гонголевский, пан Хохелька!

Усмиренный мандатарий прибежал в ту же минуту, Хохелька же исчез бесследно.

- Где актуарий? - загремел Катилина.