В один из вечеров во дворце Болье состоялся бал. Письменное приглашение настоятельно предписывало гостям прийти в смокинге или темном костюме, дамы должны были демонстрировать длинные платья и меховые накидки ... В Лозанне (илл.431) удалось посмотреть собор Нотр-Дам. С любопытством осмотрел огромные солнечные часы. Наш гид – женщина, свободно и без малейшего акцента говорящая по-русски. Печальный удел великих наций – знание только родного языка, постоянно сопровождающий представителей США, СССР и Великобритании в зарубежных поездках, заставил меня спросить, откуда у нее столь завидное знание русского?

– Так я же из России, точнее, из Латвии. В послевоенные годы семью выселили в Сибирь, а потом отец, в годы войны оказавшийся на Западе, вызвал нас с матерью в Швейцарию. Хорошо помню, как зимой я, школьница, сквозь снежные заносы в пургу ходила в городскую школу, а это в нескольких километрах от нашей деревни.

– А где это – в Сибири?

– Да вы наверное и не слышали о Тюмени, так вот там я и жила.

– Надо же, как мир тесен! Я оттуда, из Тюмени.

– Правда? И как же она сейчас выглядит?

Трудно было объяснить землячке, что от прежней Тюмени мало что осталось, что теперь это полумиллионный город, столица нефтяной Сибири.

Каждый вечер после возвращения из Лозанны я ходил пешком по улицам Веве. На стенах домов читал мемориальные доски с русскими именами: Чайковский и Достоевский, Лев Толстой, Игорь Стравинский и Владимир Набоков. Перечень знаменитостей других стран занял бы не одну страницу. Среди них Чарли Чаплин, который прожил в Веве четверть века, Виктор Гюго, Вольтер и мн. др. Стоят памятники Чаплину и даже простой водовозной телеге с бочкой. В магазинах впервые увидел переносные цветные телевизоры и массу видеомагнитофонных пленок с записями. Также впервые для себя познакомился с выносными пультами дистанционного управления телевизорами на инфракрасных лучах.

По окончании заседаний конгресса мы провели два дня в Женеве. Небольшой уютный город, трамвай с узкой колеей, по тесным улочкам с грохотом проносятся бритоголовые юноши на мотоциклах. Удалось побывать в музеях истории искусства и часовом, который произвел неизгладимое впечатление. О нем мне уже приходилось писать. Женева – колыбель часового производства Швейцарии. В коллекции более 200 раритетов. Настольные часы 1550 года; первые в мире пружинные часы, изобретенные К. Хукерниусом; исправные и на ходу часы, детали которых целиком изготовлены из дерева в 1700 году – всего не перечислишь. У входа в музей стоят грандиозные водяные часы, фотографию которых я поместил в начале книги.