Прежде чем голем успел возмутиться, дядя присел рядом с горшком. Протянул руку и три раза щелкнул по медному боку.

Раздался мелодичный звон. Монеты в горшке затряслись, перепрыгивая с места на место. Запахло грозой.

– Полундра! – крикнул дядя и отскочил в сторону.

Золото сверкнуло, и в небеса ударили семь прозрачных струй. Гудя, разлетелись перламутровые брызги. Я отступил подальше, задрав голову. Водяные столбы тянулись в вышину и растворялись на фоне голубого неба. Пока, после звона из горшка, крайний столб не потемнел до фиолетового, а другие не окрасились в синий, зелёный, жёлтый, оранжевый и красный. Чем сочнее становились цвета, тем сильнее склонялись столбы, будто ветви с созревшими плодами. Радуга блеснула и провалилась дальним концом за горизонт.

– На абордаж! – весело вскрикнул Оливье.

Не удостоив нас и взглядом, он подбежал к горшку, подобрал золотую монету и, сделав шаг, исчез в разноцветном сиянии.

Я пустился следом.

– Монета – твой билет. Без неё на мост попасть нельзя, – пояснил голем то, о чем я и сам догадался.

– Как говорил гиппогриф перелётным птицам: «Могу я отправиться с вами?».

Я обернулся. За мной, в нерешительности переступая с ноги на ногу, стоял Тридцать Первый Мровкуб. Вперёд голема ответить я не успел.

– Ты должен пойти с нами, – сообщил он. – У меня накопилась куча вопросов.

– Боюсь, учитель против будет, – заметил я.

– А кого это волнует! – взъерепенился Евлампий.

Я вздохнул. Кого бы это ни взволновало, крайним опять буду я.

– Как говорило Трутанхеймское приведение: «Я могу быть незаметным», – пообещал архивариус.

Тут уж я сомневался, но голем снова меня перебил.

– Какие хлопоты? – удивился он. – Ты так помог, а твои знания, помогут ещё больше.

– Как говаривал хранитель мести: «Всегда к вашим услугам».

Я покачал головой и, повернувшись, поднял из горшка монету. Она весила, как десять обычных.

– Не стой столбом! – поторопил Евлампий.