— Хорошо, а теперь можешь пойти и переменить простыни кому-то другому.

Быстро поклонившись, девушка поспешно посторонилась, и я первой направилась к лестнице, думая о тех нескольких днях, что остались до конца праздников.

* * *

— Ну же, — Эли умоляюще смотрел на Хруста, протягивая ему кусочек соленого мяса. — Мне это очень нужно.

Вздохнув, зверек сграбастал угощение и поспешил к двери. Эли, обрадовавшись, последовал за ним. Все в замке уже спали, и идти было неуютно.

Эли напрягал глаза, стараясь не выпустить из поля зрения гибкое серебристое тело. Наконец, зверек остановился перед ступенями, ведущими в башню.

— Ты уверен?

Вульпис обернулся, быстро качнув мордочкой, и Эли поспешил за ним. Перед дверью наверху помешкал. Поднял руку, чтобы постучать, но сжал пальцы. А вдруг там сейчас окажутся родители Дикки? Или что если друг не захочет его видеть? Но Эли нужно было его повидать: с одной стороны, без него было тоскливо, теперь, когда Каутин почти не проводил с ним время, а с другой, хотелось добыть доказательство, что Дикки действительно существует. Тогда уже Алекто и мать не смогут заявлять, будто он лишь плод воображения Эли.

Отметя все посторонние мысли и передумав стучаться, Эли толкнул дверь. Он почти хотел, чтобы она оказалась заперта, но створка, пусть и неохотно, поддалась.

Эли вошел внутрь, повертел головой и раскрыл рот. Он прекрасно видел, что Дикки не из простых — по его одежде и манерам, — но не думал, что тот настолько богат. Представляя запертого друга, он воображал себе едва ли не крохотную темницу и несчастного пленника. Но в такой комнате и сам Эли не отказался бы временами быть запертым.

Он двинулся вперед, осматривая огромную кровать под балдахином, генеалогическое древо на стене, так искусно вышитое, что рождало желание отхватить ножом кусочек где-нибудь с краю, например, вот с теми борзыми рядом с охотниками. Еще тут был стул с высокой спинкой, в котором мог бы разместиться сам король, и ниша с дорого инкрустированной подставкой, на которой стояли фигурка Праматери и почему-то фигурка собаки. Конторку и прибитые над ней полки со свитками Эли удостоил лишь мимолетным взглядом (ничего интересного в учении он не видел), зато оживленно вперился взглядом в огромный сундук, обтянутый кожей и окованный железными полосами с чеканными, похожими на морозные, узорами.

Наверняка, там и хранились игрушки, о которых говорил Дикки. Он не сразу вспомнил, зачем пришел — лишь услышав поскуливание Хруста.

— Ты прав, — спохватился Эли и повертел головой. — Дикки, — шепотом позвал он, но ему никто не ответил.