4.3.5.2. Суды и обвинение: от доказательств через сфабрикованное обвинение к компромату

4.3.5.2. Суды и обвинение: от доказательств через сфабрикованное обвинение к компромату

Рассматривая институты применения власти после закона, мы снова можем обнаружить общие условные модели уважения, репрессий и нейтрализации в либеральных демократиях, коммунистических диктатурах и патрональных автократиях, соответственно. В либеральных демократиях равенство после закона вытекает из конституционализма и представления о непредвзятости государства: государство и его юридические органы не должны делать различий между людьми, тем более на основании политических убеждений[846]. Одним из основных средств достижения этого является независимость судебной ветви власти, которая предполагает, что (1) решения в правовых спорах должны выносить судьи, на которых (2) не оказывают влияния другие политические акторы, правительство или более широкая политическая элита (исполнительная и законодательная ветви власти). В очень общих терминах этапы уголовного судопроизводства можно смоделировать следующим образом:

1. кто-либо совершает преступление (об этом возникает подозрение);

2. прокуратура автоматически инициирует судопроизводство и расследование;

3. судьи сопоставляют существующий закон и доказательства, то есть известные факты о рассматриваемом деле;

4. суд принимает решение (о признании или непризнании вины) на основании оценки доказательств.

Естественно, поскольку письменный закон не содержит дискриминации по признаку политических убеждений (равенство перед законом), судья тоже не должен учитывать этот фактор, а правящая политическая элита не должна давать ему подобных указаний. Однако в коммунистических диктатурах марксизм-ленинизм приводит к совершенно иной судебной системе. Как пишет сам Ленин, после успеха коммунистической революции «основной задачей власти становится не военное подавление, а управление, – типичным проявлением подавления и принуждения будет становиться не расстрел на месте, а суд. [С]уд есть орган привлечения именно бедноты поголовно к государственному управлению ‹…›, орудие воспитания к дисциплине» (выделено нами. – Б. М., Б. М.)[847]. В соответствии с бюрократическим присвоением интерпретации общего блага это означает, что партия и партия-государство как «авангард рабочего класса» должна иметь возможность влиять на решения суда и корректировать решения судей, которые противоречат интересам рабочего класса, а значит, воле партии-государства. Эта идеология легитимирует неравенство после закона, с одной стороны, и отсутствие независимой судебной власти – с другой. Таким образом, тогда как в либеральных демократиях соблюдается принцип независимости (и человеческого достоинства тех, кто привлечен к суду), коммунистические диктатуры подавляют эту независимость под флагом субстантивной рациональности.