— Ветер подует — переломишься, — пошутил Гурин.

Светланка, белобрысая, в отца, с бантом на голове, поглядывая на гостя с детским любопытством, ловила каждое его слово. «Шустра!» — он привлек ее к себе, потрепал ласково за плечо.

— В школу еще не ходишь?

— Осенью пойду.

— Не дождешься, наверное? Хочется поскорее?..

— Не-е, — решительно сказала та. — Совсем и не хочется.

Гурин от неожиданности даже остановился:

— Вот те на! Но учиться-то надо?

— Надо. А я и не отказываюсь: я буду учиться.

— И на том спасибо. — Увидел издали, как Сергей укладывал чемодан в багажник, спросил у Ольги: — У вас своя машина?

— Откуда! Это Сергей у отца выпросил вас встретить. Обычно он ему не дает ее.

— Почему? Такой жадный у тебя свекор?

— Нет, он не жадный. Просто…

Светланка дернула мать за руку, недовольно предупредила:

— Мама-а!..

— Не буду, не буду, успокойся. — И засмеялась: — Защищает отца.

Гурин догадался, а потом и вспомнил, что когда-то сестра жаловалась ему в письме на зятя: пьет, и не стал больше задавать вопросы.

Подошли к машине, он с трудом втиснулся на переднее сиденье старенького «москвичонка», поехали. Дорогой поглядывал на Сергея, искал в нем признаки алкоголика и не находил: симпатичный парень, крепкий, красивое лицо. «А ведь пьет… Жаль… Очень быстро одряхлеет. Семью развалит. Жаль… Выберу момент, поговорю с ним…»

Мать стояла напротив своих ворот почти на середине дороги, нетерпеливо всматриваясь в даль улицы. Гурин увидел ее сразу, как только вывернули из-за поворота. Заметив машину, она всплеснула руками, зачем-то оглянулась на свой двор и медленно пошла навстречу. Чтобы не наехать на нее, Сергей вынужден был остановиться почти у Карповых ворот, заметив:

— Во, баба Нюра! И машины не боится!