Соня примерно понимала, о чем был тот разговор. Но Бахтин явно держал закрытой дверцу, за которой скрывалось его содержание, и не ей было эту дверцу открывать.
– Сегодня же передам, – кивнула она.
И сразу вспомнила, что собиралась встретить Сережу. Ощущение, что настоящее и будущее теряют ценность, относилось к жизни в целом, но каждая ее минута по-прежнему была наполнена делами, и каждое из этих дел оставалось нужным. Это было странное и болезненное сочетание.
– Вы живете здесь рядом? – спросил Бахтин, одновременно с Соней поднимаясь со скамейки.
– Женя с женой и сыном здесь рядом живут, – ответила она. – А я к ним захожу иногда. Если вам нужна будет наша помощь, сообщите мне, ладно? Давайте я вам позвоню, чтобы появился мой номер.
Он кивнул и продиктовал свой, Соня набрала, послышался звонок у него в кармане, он зафиксировал ее номер, поблагодарил… По его ровному тону было понятно, что обращаться за помощью он не станет.
– Может быть, вас проводить? – спросил Бахтин. – Не сказать, чтобы вы порозовели.
– Ничего, – отказалась она. – Сама не понимаю, что это было. Минутная странность. Выздоравливайте, Роман Николаевич.
Соня пошла к выходу из парка. У поворота аллеи обернулась, помахала Бахтину. Он был хорошо виден издалека – худой, высокий, сутулится и смотрит ей вслед тем же прямым и печальным взглядом. Странно видеть глаза, которых уже не разглядеть. Но ей это не было странно – она знала за собою это свойство. Хотя и не понимала, что оно означает и зачем ей дано.
Глава 20
Глава 20
Ксения давно уже не ежилась, встречая взгляд дворника Степана. И не вслушивалась в очередную бессмысленную фразу, которую он произносил каждый раз, когда они сталкивались во дворе или когда он приходил в квартиру для какого-нибудь мелкого ремонта. В квартире он, впрочем, давно уже не появлялся: Домна сказала, незачем иродову дурню платить, и с тех пор стал приходить для такого рода помощи ее троюродный брат. Он смотрел так же сурово, как она, и так же ограничивался лишь необходимыми фразами. Когда Ксения спросила, почему Домна раньше не звала родственника, та окинула ее как раз таким суровым взглядом и ответила, что брат был далеко, да и теперь не близко. Расспрашивать, что это значит, Ксения не стала.
Но совсем не сталкиваться с дворником не представлялось возможным: он по сто раз на дню обходил дом и двор, наблюдая, нет ли каких неполадок, или сидел у окна дворницкой, провожая взглядом входящих и выходящих, а потом выспрашивал у жильцов, кто это посещал Петровых или Гозманов, родня ихняя или так, неизвестный человек.