Сонино внимание казалось Роману совершенно детским, а понимание – не детским совершенно. Так слушала мама, когда он в девятом классе рассказывал ей о своих первых ольвийских раскопках или когда однажды позвонил ей в Канаду с берега Рейна и прочитал надпись на надгробном камне римского легионера.

Его не обрадовало такое сравнение.

– Но все это со стороны кажется довольно однообразным, – сказал он.

– Нисколько, – ответила Соня.

В эту минуту дверь проходной открылась, выпуская Алесю. Она шла с трудом, переваливаясь. Живот у нее был такой огромный, что Роману показалось, она родит прямо здесь, под дверью РОВД. Не удивительно, что Соня испугана! Он и сам бы испугался, если бы все течение его жизни не имело единственного положительного следствия: у него начисто пропала способность бояться.

Адвокат Квота вышел вслед за Алесей. В руке у него был файл с распечатанным текстом, по виду которого Роман понял, что это протокол.

– Алеся! – Соня бросилась к ней. – Слава богу!

– Да, – тусклым голосом ответила та. И зачем-то повторила: – Да.

Роман никогда не видел Алесю в обычной одежде, только в больничном защитном костюме, и лицо видел, собственно, впервые. Но даже он понял, что и лицо ее, и глаза выражают сейчас тоску и ужас.

И, конечно, поняла это Соня. Потерянность ее стала так заметна, что у Романа сжалось сердце.

– Я вам пришлю перечень необходимых документов, – сказал Квота. – Будем в суд подавать.

Он обращался к Алесе, но не похоже было, что та способна сейчас воспринимать его слова.

– Елисей Константинович, – сказал Роман, – давайте отойдем отсюда подальше, и вы мне расскажете, в чем дело и что надо делать.

Квота кивнул, и они пошли к ближним домам. Оглянувшись, Роман увидел, что Соня ведет Алесю под руку и что-то ей говорит на ходу.

– Может, «Скорую» вызвать? – негромко произнес Квота. – Она на восьмом месяце. Это опасный срок.

– Откуда вы знаете? – машинально спросил Роман.

Прежде чем он успел устыдиться своего вопроса – впрочем, естественного, исходя из мальчишеской внешности Квоты, – тот ответил с обычной своей невозмутимостью:

– У моей жены третьи роды на восьмом месяце случились. Было опасно, но обошлось.

– Алеся сама решит, – сказал Роман. – Она медсестра же. – И спросил: – Как она вообще в полицию попала?

– Патрульным вздумалось документы у нее на улице проверить, – ответил Квота. – Полезла в сумку и обнаружила, что паспорт украли вместе с кошельком. Сказала им, что паспорт белорусский. Потребовали проехать в отделение, стала объяснять, почему не может, хотя это очевидно. Ну и вот.