Когда он вернулся к скамейке, Алеся выглядела уже получше. Во всяком случае, вытирала слезы, а не смотрела с пугающей безучастностью. И глаза наконец стали такими, какие он видел, когда она склонялась над ним в реанимации.

– Спасибо, – глядя на Романа этими синими заплканными глазами, проговорила она. – Если бы не вы, то я… то со мной бы…

– Все будет хорошо, – сказал Роман. – Вы успокоитесь, отдохнете. Родите скоро, – невпопад добавил он.

При этих словах Алеся разрыдалась так, что Роман вздрогнул.

– Ну что ты? – воскликнула Соня. – Алесечка, все же правда хорошо! И рожать тебе правда скоро!

– Они… Этот, который в машину меня тащил, сержант… – Алеся всхлипывала и дрожала. – Я ему говорю: что вы делаете, я же рожу сейчас прямо в машине у вас! А он говорит… говорит, ну и рожай, шалава, в окно твоего ублюдка выкину, и все дела…

– Господи! – вскрикнула Соня.

Она дрожала так же, как и Алеся.

– Не повторяйте эту чушь, – зло и резко бросил Роман. – Это надо забыть, и как можно скорее. Я вызываю такси, едем домой. К вам домой, Алеся, – уточнил он.

Артыновским хладнокровием он все-таки не обладал. Ярость кипела в нем так, что застила белый свет. Ярость-то ему приходилось испытывать и раньше, но ярость в соединении с бессилием перед злом – это было новое для него чувство.

– Не отпускайте машину, – сказала Алеся, когда такси остановилось перед ее подъездом. – Езжай домой, Соня. – И спросила Романа: – Вы ее отвезете?

– Я с тобой пойду! – воскликнула Соня.

– Не надо. – Алесин голос звучал уже спокойно. – Ты не сумеешь сдержаться, и Сережка испугается.

– А ты сумеешь?

– Конечно. – Алеся улыбнулась. Улыбка была невеселая, но все-таки. – Все медики умеют.

– Я тебя хоть провожу, – вздохнула Соня. – До лифта.

Они вместе вышли из машины, зашли в подъезд. Ощущение одиночества оказалось для Романа таким неожиданным, словно не в этом ощущении шла до сих пор его жизнь.

Гроза, давно собиравшаяся, разразилась в ту минуту, когда Соня показалась в дверях подъезда. Роман не успел выйти ей навстречу – хотя чем он мог бы защитить ее от дождя, у него даже зонтика не было, – как она уже подошла к машине. Он открыл дверцу, Соня села рядом с ним на заднее сидение и назвала водителю свой адрес – Большой Козихинский переулок. Она промокла, пока шла от подъезда.

– Роман Николаевич, я вам благодарна безмерно, – сказала Соня. – И Алеся тоже. Когда адвокат пришлет вам счет, перешлите его мне, ладно?

– Счет…