Когда я вернулся в дом, Бьёрн все еще разговаривал с Сидтрюггом. Он хотел побольше узнать о молодой женщине, встретившей нас на пристани.

– Это дочь Вагна, – объяснял Сидтрюгг. – Ее зовут Торгунна. Кроме нее, здесь больше нет женщин. Это запрещено.

– У нее есть дети? – интересовался Бьёрн.

Сидтрюгг покачал головой, прежде чем взять бараний рог и снять нож с пояса. Он уже вырезал несколько фигурок на роге: лошадь и нечто, напоминавшее человека с копьем, и теперь продолжил резьбу.

– А муж? У нее есть муж?

Сидтрюгг продолжать вырезать:

– У нее был мужчина, но он мертв.

Бьёрн поднялся. Почесал затылок, посмотрел на дверь, а потом пошел к нашим лавкам и лег. Там уже пристроился Фенрир, положив голову на свернутые одеяла. Я повернулся к Сидтрюггу и спросил:

– Здесь есть человек по имени Хальвар?

– Есть, – ответил Сидтрюгг. – Здесь многих так зовут. Я четверых знаю. Один из них живет в этом доме, только его сейчас здесь нет. Он у женщины на соседнем хуторе.

Глупая улыбка расползлась по его лицу. Сидтрюггу не шла улыбка, он слишком растягивал верхнюю губу, когда улыбался, а когда начинал смеяться, то похрюкивал.

– Тот человек, о котором я говорю, он заверил, что отсюда. Из Йомсборга. Я его встретил… Я спас его. В море возле берегов Ирландии.

Сидтрюгг погладил себя по губам тыльной стороной руки, как бы убирая улыбку.

– Он пообещал, что замолвит словечко за меня, если я доберусь сюда.

Сидтрюгг кашлянул:

– То, что ты его спас в море, возможно, что-то и значит. А может, и ничего не значит. Думаю, тебя здесь считают слишком юным.

Больше мы не разговаривали в тот вечер с Сидтрюггом. Он встал, почесал спину, пошел к своей кровати, снял длинную рубаху и штаны и забрался под одеяло.

Я просидел до позднего вечера, размышляя над словами Сидтрюгга и задаваясь вопросом, куда мне податься в случае, если меня не оставят здесь? Была весна, приближалось лето. Я мог бы прожить, ловя рыбу, и даже, возможно, построил бы хижину среди песчаных холмов, но с приближением зимы мне пришлось бы туго. Тогда я был бы вынужден снова поехать на север в места, где был лес, который укрыл бы меня от ветров и где водилась дичь, которая могла послужить мне пропитанием, пока водоемы были покрыты льдом.

Должно быть, я так и заснул на лавке, потому что следующее, что я помнил, – это как кто-то положил мне руку на плечо. Я мгновенно проснулся и увидел Бьёрна, стоявшего рядом со мной. Лицо его было очень серьезным. «Нам пора идти», – сказал он мне и кивнул в сторону двери. Там стоял однорукий Аслак с парой йомсвикингов. Седобородый держал в руке ведро, а у каждого из воинов был щит, два топора, лук и стрелы.