Прошло уже несколько лет, как я уплыл из Норвегии, поэтому я никого из них не узнал. Я видел, что всадник был большим, ладно скроенным мужчиной. На нем была синяя куртка и синяя шерстяная накидка, из-под которой выглядывал меч. Волосы и борода были с проседью, возможно, из-за этого я его сразу не признал. Вагн вышел на глинистую улочку и приказал нам опустить оружие, пока сам не подаст знак. Чужаки не торопились, мужчина в синей куртке достал еще несколько монет и бросил вендам, стоявшим впереди и следовавшим за ним к Вагну. И тогда я понял, кем был этот чужак, и моментально спрятался в тени под навесом.

– Остановись! – крикнул Вагн, выставив одну руку вперед. – Зачем вы сюда приехали?

Всадник выпрямился в седле, огляделся вокруг, а потом сказал:

– Я Олав Трюггвасон, конунг Норвегии! Я приехал сюда, чтобы забрать приданое Тюри, дочери Харальда!

Казалось, слова прогремели над всем Вейтскугом. Он сбросил свою накидку и поднялся в седле, как будто хотел показать нам себя во всей красе.

– Я слышал, конунг Бурицлав держит свой двор здесь! Ведите меня к нему!

Все могло этим и закончиться, но Вагн был не тем человеком, которому можно приказывать. Он сделал шаг навстречу Олаву и его коннице, его рука легла на рукоять меча, глаза сузились и взгляд стал недобрым. Но у ворот замка раздался крик: «Покажите им дорогу!» Там наверху стоял старый толмач, но не один. За заграждением расположились по крайней мере сорок лучников, дружинники тоже заняли свои места, их можно было разглядеть за воротами.

Вагн махнул рукой Олаву и его всадникам, чтобы они следовали за ним. Не успели они проехать мимо нас, как Аслак вышел вперед и рявкнул, что ему потребуется шестьдесят воинов. Он быстро отобрал тех, кто должен был следовать за ним, я оказался в их числе. Остальным было велено ждать и быть наготове.

В палатах Олав не растерялся. Он показал неслыханную наглость, когда подошел к одному из столов и взял кружку, стоявшую там, потом вытянул руку, как будто ожидая, что ему тут же ее наполнят. Бурицлав сел на трон, мрачно наблюдая за Олавом, потом дал знак прислужнику подойти и налить в кружку. Йомсвикинги расположились за дверью. Шестьдесят вооруженных людей. Столько же дружинников Бурицлава стояли за его спиной и между столов. Казалось, Олав не обращал на нас никакого внимания, он отпил из кружки и поставил ее на ближайший стол, потом присел на корточки и принялся ворошить угли кочергой. Аслак подошел к нему и грозно спросил, зачем он прибыл сюда, добавив:

– Мы, йомсвикинги, Олав Воронья Кость, убивали конунгов и раньше, и, если понадобится, сделаем это снова!