Туземец нагнулся и указал на темное пятно, которого не заметил никто из белых. – Вот здесь проходил динго, – объяснил он.

Все последовали за ним к стоявшему отдельно дереву. Его странно расположенные корни тотчас же привлекли к себе все внимание охотников. Они шли от дерева лучами во все стороны и от них отходили вертикальные отростки, достигавшие полметра высоты и затем загибавшиеся волнообразно и ложившиеся на землю краями.

– Здесь и логовище динго, – уверял Туила.

– Под этими странными корнями?

– Ну, конечно. Дикия собаки, всегда живут в таких местах.

Кто-то зажег серный фитил и осветил землю вокруг дерева. В одном месте два соседние корня расходились и образовали вход; земля в этом месте была в крови, к самым корням тоже прилипли окровавленные волосы. Не оставалось сомнений, что тут и есть вход в логовище динго.

– Жаль что у нас нет гончей собаки, – заметил лейтенант, – ведь нора наверное здесь.

Уимполь подошел с своим топором, с которым он, как казалось, никогда не расставался.

– Остается только подрубить корни, – сказал он, – но это очень не легко.

– Мне хотелось бы только знать, жив ли еще этот гнусный зверь.

– По правде сказать, – подхватил Аскот, – и меня это интересует.

Тотчас же появился и второй топор и работа закипела.

Логовище скоро было вскрыто. В дереве, прогнившем внутри, оказалось дупло и здесь работа дошла легче, осколки и пыль так и летели во все стороны.

– В дупле все тихо, – сказал Уимполь, бросив рубить и прислушиваясь. – Может быть мы трудились понапрасну?

– Нет, нет, – уверял Туила, – динго здесь.

– В таком случае пошарим в дупле!

Он отломил довольно длинную ветку и начал тыкать ею в дупло и в подземный ход, открывавшийся в нем.

– Там что-то мягкое, живое, – сказал он радостно. – Постой же, мой милый, я тебя таки выгоню оттуда.

Не успел он произнести эти слова, как из норы выскочил прямо на него разъяренный динго. Он с бешенством схватился за руку колониста, но клыки его были не в силах прорвать крепкую кожаную ткань куртки, а выстрел из пистолета в упор в голову зверя положил конец его злобе. Но и в предсмертных судорогах он так крепко держал в зубах руку колониста, что пришлось раздвинуть челюсти клином, чтобы высвободить ее.

В норе слышался визг, лай и сопенье щенков динго, но было уже чересчур поздно для того, чтобы продолжать охоту, рубить корни дерева и т. д. Надо было подумать о возвращения в лагерь.