– Очень больно вам, сэр? – воскликнул унтер-офицер.

Вся рука Аскота была в крови.

– Больно-то больно, – сознался непослушный юноша, – но кости, кажется, целы.

– Дайте я взгляну, я знаю в этом толк.

Он раздвинул края раны и осмотрел её дно. Аскота стиснул зубы от боли.

– Достаньте-ка свежей воды, – распорядился Мульграв.

К счастью неподалеку нашелся рукав ручья и рану удалось хорошенько промыть.

– Ничего! – решил Мульграв, – надо бы еще перевязать рану.

– Предоставьте это мне, – вмешался Туила, – мне только нужно было сперва отыскать здесь одну целебную траву, а то я уже сделал бы перевязку.

– Туила! – воскликнул Антон. – Отчего у тебя щеки так раздулись?

Вместо ответа дикарь, выплюнул изо рта на ладонь какую-то зеленую жвачку, выжал ее и слепил из неё нечто в роде лепешки, которой и прикрыл рану Антона.

– Это драгоценная травка, – сказал Туила, – очень драгоценная. Боль мигом пройдет от неё.

Затем он нарвал крупных плотных листьев и завернул в них руку раненого, укрепив всю повязку лыком так ловко, что в общем его искусству позавидовал; любой санитар. Действительно, уже спустя несколько мгновений Аскот заявил, что боль прекратилась.

– Туила! – воскликнул он, – надо тебя сделать главным медицинским инспектором новой колонии… обещаю тебе похлопотать об этом!

– Нет, – ответил тот, – я хочу быть эко… эко… как бишь ты это называешь, Антон?

– Экономом! – подсказал Антон. – Колонистом и сельским хозяином? Вот это настоящее наше с тобой призвание!

– Ура! – закричал Аскот.

Все расхохотались этим шуткам и продолжали острить в том же направлении, когда вдруг кто-то из охотников воскликнул:

– Стой! А где же второй динго?

Тут только заметили, что от животного, которое сочли убитым, и след простыл. Хитрый зверь воспользовался суматохой, вызванной раной Аскота, и незаметно ускользнул в траву.