Ещё четверть часа Максимилиан возился с задней крышкой телефона. Он никак не мог найти место соединения деталей, и инструмента подходящего не было. Тонкий корпус телефона с эмблемой в виде буквы «икс» будто был выплавлен цельным куском. Производители постарались сделать так, чтобы самостоятельно разобрать его было почти невозможно. Только они не учли, что он может попасть к человеку, чьё упорство граничило с безумием.

Вскоре Максимилиану удалось вскрыть телефон и среди внутренностей отыскать пластину, служащую антенной. Он выгнул её наружу и обмотал вокруг металлической проволоки возле рации.

– Сеть появилась, теперь можете звонить, – сказал он с тревогой и нетерпением. Впервые за два года он увидит других людей и сам предстанет перед их взором. После двух лет взаперти и трёх недель разговоров по рации видеосвязь представлялась ему таким же прямым разговором, как и очный.

Они позвонили снова, и на этот раз звонок прошёл. Некоторое время на экране висела тёмная заставка с красной полосой, по которой надо было провести для окончания разговора. Затем она пропала, и на экране появилось изображение человека с настолько длинной бородой и волосами, словно он всю жизнь провёл на необитаемом острове. Среди копны светлых волос блестели голубые глаза. В них помимо радости отражался страх, и его улыбка выглядела пугливой, словно он ожидал подвоха. Несмотря на регулярное и качественное питание, Максимилиан был очень худ. Он передвигался рывками и каждые несколько секунд замирал, словно прислушиваясь. Вместо одежды на нём была лишь тряпка, обмотанная вокруг бёдер.

Теперь Ане стали понятны неожиданные паузы в его речи. Он был похож на дикого зверя, в каждый момент времени готового к опасности. Ему не было пятидесяти, как казалось раньше, – он был лишь едва старше Лукаса, тридцать лет или около того.

Камера Максимилиана представляла собой абсолютно белый квадрат с белыми предметами интерьера, потолок был всего в полутора метрах от пола, из-за чего пленник никогда не мог выпрямиться в полный рост и ходил сгорбившись. Несколько ламп горели очень ярко, изгоняя темноту из самых дальних уголков этой темницы. Площадь помещения была едва больше двадцати квадратных метров. На кровати не было ни одеяла, ни подушки, лишь один несъёмный матрас белого цвета. В углу стояли белый унитаз и раковина. Рядом с ними насадка для душа, и ни намёка на шторку или ванную для того, чтобы во время мытья вода не разбрызгивалась по всей комнате.

В особняке Ани одна только ванная комната была больше, чем всё жилое пространство Максимилиана.