Я ощущал себя живым. Живым и наполненным яростью. Накануне второй Революции, когда Подземелье захвачено, а на крыше ждут наши драконы, мне казалось, что слова, выходящие из-под моего пера, способны изменить мир.

К утру все статьи были написаны, и следующие несколько часов ушли на то, чтобы отпечатать их на большом печатном станке в соседней комнате. Ло Тейран руководил процессом с помощью Мегары, набравшейся опыта после стажировки в «Золотой газете». Когда первые листы выскочили из печати, испуская пар, раздались возгласы ликования. Новый заголовок гласил:

«Народная газета»: отныне свободная газета Каллиполиса.

Мы со свертками в руках взбежали по лестнице на крышу, где нас поджидали драконы. Взобравшись на их спины, не утруждая себя доспехами и подбадриваемые толпящимися на крышах Отверженными, мы бросились в ночь.

Газеты разлетались по залитым лунным светом площадям и проспектам, словно опавшие листья.

После этого усталость волной накатила на меня. Когда мы возвратились на крышу, я даже не добрался до лестницы. Расседлал Пэллора и сполз на землю рядом с ним. Рядом с зелеными знаменами Отверженных, установленных на равных расстояниях друг от друга, стояли дозорные, но ранним утром их голоса затихли.

– Знаю. Снова крыша. Но скоро ты вернешься в свое гнездо, Пэл.

Пэллор фыркнул, как будто искренне в этом сомневался. Он свернулся вокруг меня, расправив крыло и сложив его надо мной. Его чешуя была горячей, и когда он накрыл меня своим крылом, я оказался в подобии теплого шатра. Я повернулся на бок, обхватывая пульсирующее плечо, и посмотрел на кусок ночного неба, проглядывающего между его крылом и хохолком. Несколько мгновений звезды кружились перед моими глазами, как будто я все еще летел.

Завтра Сыном Революции станет Ли сюр Пэллор, о котором услышит весь Каллиполис.

Когда я погружался в сон, в мои мысли ворвались мысли Пэллора, в которых я увидел Аэлу.

А потом я отключился.

Когда я проснулся, сквозь прорезь его крыла лился солнечный свет.

Пэллор сложил крыло, когда я пошевелился, и сел, жмурясь от света. Солнце взошло. На крыше Подземелья стояла тишина, но я знал, что за его пределами город, должно быть, бурлил. Солнечный свет означал, что газеты уже были найдены. Значит, скоро начнутся протесты. Значит, что на подступах к Подземелью уже собиралась городская стража, а Отверженные готовились сражаться на баррикадах.

Я все еще находился в своем огнеупорном костюме. Рука занемела ниже раны, а нога болела. Я так проголодался, что мой желудок напоминал огромную опустевшую пещеру. Но я не знал, когда в следующий раз смогу поесть, и вместо этого потянулся за экземпляром «Народной газеты».