Стоящий рядом со мной Дело закрыл лицо ладонями, сдерживая рвущиеся наружу рыдания.
Я слушал, как он плачет, жалея, что мы не одни. Мне хотелось утешить его.
Хотелось сказать ему, что скоро придет Антигона и принесет драхтаназию, что ее дракон избавит наших драконов от намордников, что эти глупцы даже не догадывались о нашем плане, но я не мог позволить, чтобы с Дело что-то случилось.
Безумная улыбка, улыбка проклятых, расплылась на моем лице.
– Для меня было честью служить вам, – сказал я им напоследок, когда охранник вздернул меня на ноги, и поклонился как можно ниже.
– Уберите его отсюда, – с отвращением прорычала леди Электра.
Последнее, что я увидел, – это вздрагивающие плечи Дело.
Мы с Аэлой старались не покидать облачной завесы, зарываясь в слоистые облака, пока пересекали залитое лунным светом Северное море, из которого торчали карстовые колонны Башен Моряка.
Уже наступало утро, хотя небо по-прежнему было темным, когда вдали возникли очертания Нового Питоса.
Карты Криссы, помеченные Гриффом во время нашей первой встречи, сообщали, что я приземлилась на самой слабо освещенной части острова, в бухте под выступом скалы, на которой располагался маяк. Как я и рассчитывала, мы оказались на пустынным берегу, где Аэла могла скрыться во тьме зубчатых скал, пока я искала нужных мне людей.
– Спрячься, – сказал я ей.
Аэла недовольно фыркнула, а затем, изогнув хвост, завертелась по песку, готовя себе место для гнезда.
Амфора, спрятанная в мешке на спине, заставляла меня сгибаться под ее тяжестью, когда я отправилась в путь. В ночной тишине мое сердце колотилось так сильно, что отдавалось в ушах. Я пробиралась вдоль береговой линии к скоплению лачуг, которые, как я надеялась, были поселениями клана Наг. То тут, то там сквозь ставни пробивался свет. Я, крадучись, шла по деревенским улочкам, пока не наткнулась на одного крестьянина, который грелся у шипящего в бочке костра. Мой нориш звучал напряженно, но этот язык был близок к каллийскому, и потому мой акцент не привлекал особого внимания:
– Где я могу найти Аггу, дочь Гареса?
Десять минут спустя я стояла в переулке перед домиком размером с сарай. Из трубы поднимался дым, а через щель в кривых ставнях, закрывающих окно, проникал свет.
Я постучала, и дверь открыла молодая женщина с полусонным ребенком на руках.
У женщины было круглое, упрямое лицо Гриффа.