– Ты собираешься полностью отказаться от этой системы, – поправил он. – Разве это не лучшее доказательство того, что мои стражники лучше всех, раз они хотят реформировать систему, наделившую их властью?

Я почувствовал, как меня согревает знакомое тепло, которое раньше охватывало меня от его одобрения. И сегодня, когда это перестало иметь для меня значение, я позволил себе раствориться в этом тепле.

Мы шагали по главной дорожке сада, которая заканчивалась у ворот внешней стены, выходящих на арену, но у лестницы расходимся: Атрей поднялся к дворцовой ложе, а я спустился на каменную площадку Орлиного Гнезда. Снег здесь убрали, а каменные плиты почистили. Над головой в сером небе возвышались карстовые башни Крепости.

Трибуны медленно заполнялись.

Когда я приготовился взойти на вершину Орлиного Гнезда, где собрались стражники, Миранда Хейн, Министр Информации, коснулась моей руки:

– Ли! Я бы хотела с тобой поговорить.

Я последовал за ней в ближайшую смотровую будку, которую инструктор использовал в плохую погоду, чтобы следить за нами из укрытия. Она закрыла за собой дверь, но пол у нас под ногами вибрировал от гула огромной толпы.

– Ли… что-то происходит.

Только сейчас я увидел, насколько потрепанной выглядела Хейн, как будто провела ночь без сна.

– Кто-то, – заговорила она, – собирал информацию для Триархов-в-Изгнании. Газеты, другую информацию. Они встречались с новопитианскими наездниками по ночам на острове Мертвых.

Остров Мертвых, расположенный на дальней стороне Крепости, был самым удачным местом, где приземлившегося дракона никто из города не заметил бы. Я попытался понять, что она имела в виду.

– Вот как они узнали, где находятся наши зернохранилища?..

– Возможно, но сейчас меня волнует не это. Ли, мне повезло, что отчет о наблюдении попал ко мне на стол. Доступ к этому острову закрыт. Ключи от него имеются только у каллиполийских чиновников Министерства по иронии судьбы, а единственная причина, по которой вражеских драконов заметили, – это приказ Антигоны сюр Аэла о строительстве памятника драконорожденным, убитым в Дворцовый день. – Хейн начала презрительно хмуриться, как вдруг осознала, какое отношение я могу иметь к этому проекту, и выражение ее лица тут же изменилось. – Дело в том, что это осуществляется изнутри, и я не знаю кем. Это значит, что Орден Черного Клевера гораздо более вездесущ, чем мы думали.

– Орден?..

Хейн нетерпеливо щелкнула пальцами:

– Это триархистская группировка. Они были более-менее активны в годы после Революции. Мой отдел… не поощряет их обсуждение. Даже внутри отдела. Ты вряд ли слышал, чтобы о них упоминали во время обходов.