– Он стал такой большой, вот бы тебе его увидеть.

– Я вижу, вижу.

– Я тоскую по тебе, любимая.

– Я по-прежнему с тобой, милый мой скандалист.

– Но теперь только в памяти. Только тут.

– Это не важно. Она всегда была моей любимой частью тебя.

– Я измерил эту площадь. За ночь она опять уменьшилась.

– Знаю, знаю.

И, промокнув ему лоб мягким носовым платком, так что на ткани проступили алые пятна, она предостерегает:

– У тебя кровь идет, будь осторожен, когда садишься в лодку.

Он закрывает глаза.

– Что я скажу Ною? Как объясню, что покину его раньше, чем умру?

Она берет в ладони его подбородок, целует в губы.

– Милый мой скандалист, объясни ему это так, как объяснял все и всегда: как человеку умнее тебя.

Он прижимает ее к себе. Он знает: скоро пойдет дождь.

Ной заметил, как испугался дед, когда сказал, что это сложно объяснить: обычно он таких слов не говорит. Все остальные взрослые – да, папа говорит это Ною каждый день, но дед – никогда.

– Это не для тебя сложно, Нойной, – оправдывается старик. – Это сложно понять мне самому.

– У тебя кровь! – вскрикивает мальчик.