И вот роботы безжалостно терзают манипуляторами «белый кузов» –
И по более чем реальному взгляду начальника цеха я понимаю, что потерял работу.
Но муравьев ничто не остановит.
Хикикомори[136], Футоко и Неко
Хикикомори[136], Футоко и Неко
Кап, кап… Алые капли, разбрызгиваясь, падают на асфальт.
Громкие жалобные стоны доносятся из переулка – от свернувшейся калачиком трехцветной кошки, что беспокойно мотает и качает головой. Время от времени она пытается подняться на лапы и устоять. Ее челюсть отвисает и безвольно болтается – слишком слабая, неспособная сегодня укусить даже мягкую крабовую палочку. И кошка наконец оставляет попытки встать.
Она с трудом приподнимает голову и смотрит вдоль улицы с еще стоящими там после вчерашнего фестиваля киосками и лотками, но вскоре проваливается в дрему.
Перед ней туманное, дрожащее в глазах видение – фрагмент трогательной сцены. Три фигуры, одетые в траурно-черное, проходят мимо поворота в переулок. Наверное, семья: мать, отец и дочь. Идут тесно друг к другу. Сплоченное целое. Мать оглядывается, ворча на кого-то. Троица идет дальше, скрываясь из виду. Затем мимо проулка проносится маленькая черная фигурка. Неуклюжие лодыжки торчат из великоватых ботинок.
Мальчишка-подросток.
В конце проулка Кенсуке заметил истекающую кровью кошку. Он быстро промчался мимо заколоченных киосков, оставленных здесь с давешнего фестиваля, и с любопытством осмотрел животное. Рядом – ни души. Была лишь единственная дверь в квартиру на первом этаже, совсем рядом с кошкой. Кенсуке не заметил на ней странных табличек. Все его внимание было приковано к несчастной.
Кошка тоже поглядела на мальчика, мучительно моргая.
Маленький, нежный, еще не ожесточившийся. С пухлым подбородком и кроткими глазами. Во всем его облике – печаль, чувство потери. И черный костюм – еще не полагающийся школьнику начальных классов.
Кенсуке осторожно взял кошку на руки. Та бессильно мяукнула.
– Привет, кисонька! Тебе больно?
Мальчик бережно обхватил животное руками и побежал вслед за своей семьей. Они уже успели сесть в черный «Лексус» – нетерпеливо захлопнулись три дверцы.
Как можно осторожнее придерживая бедняжку на согнутом локте, Кенсуке другой рукой открыл заднюю правую дверцу. Ненароком сделав кошке больно. Мальчик забрался на заднее сиденье, и стоило ему закрыть дверь, как машина тронулась с места.