Так он оказался далеко в горах и в конечном счете вышел на край утеса. Там он и встретился лицом к лицу со зверем. Только это был не леопард, а тигренок. Если бы он его убил, то мы бы с год не знали голода. Но отец не тронул тигра и отправился вниз с горы. Пошел снег. Отец был без сил. Наконец он лег, решив, что ему уже не будет дано снова подняться. Отец чуть не замерз насмерть, но его нашел и спас японский офицер.

И этот же офицер подтвердил следующую часть истории, когда мне довелось с ним чисто по воле случая повстречаться многие десятилетия спустя. Он в точности описал отца, сказал, что я на него похож…

Отец и офицер продолжили спуск с возвышенности. И только тут заметили, что за ними следует тигр, на этот раз – громадный, судя по отпечаткам. Зверь их застал врасплох, выпрыгнул как будто из ниоткуда, готовый растерзать их. И отец его отогнал криком. Тигр увидел его и не тронул их, скрывшись в лесу. Такому тигру было под силу одним махом убить человека.

– А почему же он тогда не тронул твоего отца?

– А отец всегда думал, что это была наша матушка. В новой жизни она перевоплотилась в тигра.

Чонхо заглянул Яшме в глаза – единственное, что не претерпело никаких изменений в ее внешности с юности. Мучительно было сознавать, что даже внутри песочных часов, в которых он оказался, оставалось что-то нетронутое временем.

– Даже не знаю, есть ли в этом какая-то правда. Ему просто хотелось верить, что их связывала такая сильная любовь и что мать даже в следующей жизни хотела защищать его. Яшма, судьба все соединяет в нашем мире. Не зря же говорят, что судьба проявляется даже тогда, когда случайно касаешься подола куртки незнакомца на улице. Но все же самая главная связь по жизни – узы между мужем и женой. И вот об этом я особо сожалею… Что мне не довелось быть с тобой. – Чонхо печально улыбнулся. В свете всего того, что им обоим было известно, и всего того, что они пережили вместе и по отдельности, его уже не беспокоило, заденет ли эта основная истина его жизни ее как-то за живое.

– И я тоже… сожалею об этом, – сказала Яшма, утирая покрасневший нос.

– Если мне дадут еще одну жизнь, то я тебя найду и женюсь на тебе. А если и нет, и я застряну где-то в вечных сумерках… не то в раю, не то в аду… Все равно буду носиться повсюду и искать тебя, – Чонхо тихо рассмеялся.

– Если еще раз попросишь меня, то я отвечу: «да». Обещаю, – сказала она. Капли слез, стекавших у нее по щекам, теперь складывались в целые струи.

– Подожди-ка. – Чонхо выпустил ее руки и начал копаться в карманах штанов. – Хочу кое-что отдать тебе.