Кажется, среди публики есть сыщики, одетые в штатское, их глаза бегают по сторонам, как у роботов, но Бишана поймать не удается. Ускользая от взглядов и военных в форме, и военных в штатском, он неожиданно возникает где-то среди толпы и начинает кричать. Скачет, кувыркается, выпрыгивает по обе стороны ворот, и никто не может остановить его.

Среди скандировавших «Да здравствует Пакистан!» он закричал: «Хар Хар Махадев», солдаты кинулись его ловить, но он, толи перемахнув через ворота, то ли проскользнув снизу, очутился на другой стороне и закричал: «Вода Замзама[172], ваше превосходительство». Какой-то ярый патриот, намеривший у себя во лбу семь пядей, ударил в него кулаком, но он просочился сквозь кулак, как дым.

Идея с кулаками понравилась Сингху. Он колотил по бедрам гигантов и с той и с другой стороны и тут же исчезал, а их безжалостные ноги подкашивались, на форме оставались следы. Им удалось удержаться на ногах, но дыхание сбилось. Они не могли повернуть голову, чтобы посмотреть, кто их атакует, поэтому он мог появиться откуда угодно в любой момент и свалить их. Остальные тоже все вглядывались: «Кто это? Обезьяна или какая-то нечисть? Куда подевалось это привидение?»

Нынче Бишану Сингху отлично удавалось внезапно появляться и так же внезапно становиться бесплотным. Вот он пощекотал за талию гвардейца в тюрбане с танцующим плюмажем – тот выгнулся, но, будучи малым смышленым, тут же выгнулся в другую сторону, как будто так было задумано в его воинственном танце. А гвардеец, стоявший с другой стороны, вслед за ним нарочито выгнулся в обе стороны сам – чтобы не отставать.