2

Кто обращает внимание на маленьких людей среди этих возникающих-исчезающих спектаклей? Никому не было дела до их очереди, кроме них самих, да и среди них не многие в здравом уме и твердой памяти, потому как они продолжают путать прошлое с настоящим, а свою юность со старостью.

И как раз среди них была маленькая женщина со своей стареющей дочерью.

Мама отказалась ехать дальше в машине с сыном и вышла, чтобы продолжить путь пешком. Как будто это была не она, а ее ушедшая подруга, которую подгоняло желание пересечь границу с кульком чиронджи.

Чтобы следовать дорогой души, нужно уловить ее поступь – Мама шла медленно-медленно, осторожно-осторожно.

На пути, ведущем в Атари, маленьких людей остановил мильный камень – так же, как в Лувре останавливает Мона Лиза. На нем было написано расстояние до Лахора – тридцать километров. Дорога вела в обе стороны от границы.

Женщина идет так, как будто каждым шагом покрывает сто лет. Рука Дочери в ее руке, опирается на трость. Сын смотрит издалека, в смятении и нетерпении, а что еще остается, как не развернуться, сесть в машину и отправиться в Амритсар?

На солнце было жарко, а в тени – прохладно.

Огромные пустые пространства, как на фабриках.

– Что это за фабрики? Они и раньше здесь были? – спросил кто-то из маленьких людей.

На пластиковых стульях, стоявших вдоль дороги, не теряя бдительности, дремали люди в форме. Есть такие птицы, которые при перелетах на дальние расстояния полуспят-полубодрствуют: наверное, военные учились у них.

– Они и раньше здесь были? – спросила одна из маленьких женщин.

Женщина-полицейский досматривала женщин:

– Что в сумке? А в этом кульке?

Толпа маленьких людей шла через большущие залы. Проверка после досмотра. Новенькие сверкающие иммиграционные залы. Здесь все ничьи. Те, кто были своими, уж давно позабыты. Зал огромный. Люди маленькие. Очередь длинная. Обездоленные и несчастные. Сверкающий и богатый. На головах узелки с вещами. Потухшие лица. – Привиты от полиомиелита? – Да, вот посмотрите сертификат. – Паспорт, виза есть или нет? Глаза военных в сомнении бегают по сторонам, пристально вглядываются и опять рыщут.

Чиновники чешут голову: «Что тут обыскивать? Узелок или фотографии?»

– Ничего запрещенного на них? Наши ядерные установки, парламент, военные объекты?

Пачка писем.

– Какие древние, иди-иди, забирай. Фотографии деревьев? Что за фокусы? Ну-ка рассказывай, брат, зачем везешь с собой это дерево? С той стороны, что ли, нет деревьев?