— Эх вы! — с горечью и досадой произнес наконец, потеряв терпение, Николай Степанович Вакуленко. — Столько сидели в обороне, а противника как следует не изучили. Чего стоят тогда все ваши огневые налеты? Бьете из пушек по воробьям…

Уязвленный пехотинец-подполковник побагровел, но смолчал. Что до меня, то я был совершенно согласен с артиллеристом. Тех данных, что мы получили в первый выход на НП этого полка, для организации наступления было совершенно недостаточно. Чтобы надежно подавить большую часть огневых средств врага, требовалось куда точнее знать их наличие и расположение, чтобы не бросать потом пехоту в атаку на пулеметные гнезда и огневые позиции гитлеровцев. Дополнить, проверить и уточнить имевшиеся сведения, засечь и выявить максимум целей до начала наступления было теперь для нас самой насущной задачей.

К моменту нашего возвращения в дивизию прояснились и некоторые другие вопросы, определяющие порядок дальнейшей работы. Наряду с доразведкой противника требовалось сразу провести рекогносцировку участка прорыва с командирами полков, помочь им принять правильное решение на бой, организовать на местности взаимодействие всех сил, средств и управление ими, дать указания до дооборудованию исходных позиций для наступления и т. п.

Во время рекогносцировки мы тщательно оценили характер местности и оборону врага.

В полосе действий нашей дивизии, в промежутке между рекой Серет и городом Золочевом, простиралась средне-пересеченная равнина, изрезанная густой сетью ручьев и речушек, текущих как в широтном, так и в меридиональном направлении. Некоторые из них имели заболоченные берега и являлись серьезной преградой для орудий и обозов. Вдоль переднего края обороны противника за Серетом тянулась гряда холмов высотою до 300–400 метров. Укрепившись на них, немцы простреливали почти весь район, который предназначался в качестве исходного для нашей дивизии. Большую часть инженерных работ по устройству позиций нам предстояло поэтому выполнять по ночам.

В свою очередь и мы с одного из наблюдательных пунктов 914-го полка видели оборону гитлеровцев на глубину до двух километров. Лес на этом участке уступал место открытой равнине, затрудняя и нам и противнику расположение и маскировку войск. Под ходы сообщения и укрытия для различных хозяйств дивизии пришлось шире использовать лощины и овраги, благо их было множество на нашей стороне.

Километрах в двадцати перед Золочевом равнина вновь переходила в леса, изрезанные просеками, по которым войска могли двигаться почти свободно. Однако и там на отдельных участках путь преграждали глубокие овраги. Учитывая это, мы заранее придали в помощь стрелкам и артиллеристам группы саперов, обязанных обеспечивать их продвижение. Кстати говоря, сквозных дорог, даже проселочного типа, в полосе наступления почти не было, нам предстояло наступать по полям, болотам и лесам напрямик. К счастью, погода установилась сухая, но не дай бог зарядят дожди — опять хлебнем лиха на бездорожье, как это было под Тарнополем…