Подметив замедление торговлей хлопком, Моррис настаивал: «Единственная надежда на быстрый прогресс заключается в развитии сельского хозяйства за счет обеспечения быстрого и дешевого транспорта. С этой целью было предложено построить железную дорогу от Нагпура в богатый зерном Чхаттисгарх. На сегодняшний день это самая насущная нужда в Центральных провинциях, что подтверждается статистикой, указывающей на интенсивность потока повозок и груженого скота по грунтовой дороге в этом направлении» [Моррис 1874: 12]. В отчете за следующий, 1873–1874 г. Моррис уделил внимание стимулированию торговли именно в направлении Чхаттисгарха. Лоббируя проект этого отрезка железной дороги, долгое время находившийся на рассмотрении вице-короля, Моррис приводил слова заместителя уполномоченного по дистрикту Биласпур, входившему в состав Чхаттисгарха: «каждая повозка с зерном запряжена четырьмя тощими животными, которые начинают двигаться только, когда их подгоняют острыми железными палками. Колеса большинства повозок не имеют железных обручей, что серьезно увеличивает нагрузку на скот» [Моррис 1875: 8].

Моррис настаивал на преимуществах железнодорожного проекта по сравнению с «открытием» Годавари и ратовал за перераспределение средств между различными видами общественных работ. Аргументируя свою позицию, он писал, что «хлопок, предназначенный для бомбейских фабрик и английского рынка, не отправится вниз по реке, чтобы добираться до места назначения кружным путем по морю через Мадрас. На восточном побережье нет спроса на зерно, которое там дешевле. Рынки для зерна из Центральных провинций располагаются западнее, в Бераре и Кхандеше. Только соль может придти по реке дешевле, чем по рельсам из Бомбея. Но за исключением этого продукта вся остальная торговля устремлена в Бомбей» [Там же: 11]. Только в 1877 г. проект железной дороги в Чхаттисгарх из Нагпура был одобрен, однако начало строительства откладывалось из-за нерешенности вопроса о ширине колеи [Моррис 1877: 7].

Оценивая ситуацию в пшеничной отрасли индийского сельского хозяйства со стороны[282], авторы русских публикаций едва ли не дословно воспроизводили оценки, данные британцами двумя десятилетиями ранее положению дел в хлопковой отрасли. В 1885 г. ВФПТ поместил статью «Результаты исследования ост-индской пшеницы и ее муки», которое было осуществлено по инициативе английского правительства. Индийская пшеница сравнивалась с зерном других стран (США, России, Египта, Австралии). Оказалось, что, превосходя по ряду характеристик американскую, индийская пшеница в то же время из-за особенностей климата и почвы уступала первой по уровню клейковинного содержания, а мука из нее обладала специфическим запахом. Поэтому, отмечалось в заключении, «качество индийской пшеницы должно быть превосходное, если ее смешать с американской, английской или русской в размере 25 %» [ВФПТ 1885, № 2: 630], что и применялось достаточно широко. Спустя некоторое время в ВФПТ появилась статья о мерах англичан по упорядочению хлебной торговли Ост-Индии с целью увеличения вывоза оттуда зерна. Поводом для этого стало недовольство крупных английских мукомольных предприятий качеством очистки индийского зерна, что «значительно понижало ценность пшеницы и ограничивало ее сбыт, тогда как по своим природным качествам она одна из лучших в мире» [ВФПТ 1889, № 2: 148]. Появление такой информации было не случайно. После 1886 г. сводки о состоянии вывоза пшеницы из Индии и сравнительные данные за предыдущие годы свидетельствовали о том, что достигнутый в середине 1880-х гг. уровень экспорта перестал расти и даже имел тенденцию к понижению [ВФПТ 1890, № 36: 681; 1889, № 39: 874; 1891, № 7: 406].