С этого времени тема революционного движения в Латинской Америке стала постоянно и широко освещаться в советской прессе, читатель получил возможность все больше узнавать о жизни далекого континента. Несмотря на односторонность и идеологизированность информации, это, несомненно, стало прорывом в представлениях о латиноамериканской действительности и дало импульс к началу серьезных научных исследований в области латиноамериканистики.

Реализация идеологической сверхзадачи юбилейных торжеств могла создать основу для диалога различных секторов левого, антиимпериалистического движения Латинской Америки, что было едва не поставлено на грань провала личными качествами Кодовильи и его пониманием принципов формирования единого фронта в связи с инициированным им «делом Греко», которое создало серьезные проблемы в отношениях компартий с профсоюзами и другими левыми организациями. Вопреки усилиям Кодовильи УСА направила на Конгресс «чисписта» Р. Греко, исходя, видимо, из буквального понимания публично выраженного Москвой желания собрать на праздновании представителей организаций, проявляющих искренние чувства солидарности с СССР. Аргентинский делегат в ИККИ явно воспринял этот демарш как личное оскорбление и отдал распоряжение не допускать своего бывшего товарища по партии на Конгресс друзей СССР, воспользовавшись формальным предлогом — фамилии Греко не было в списках гостей ни одной из приглашающих организаций[1341].

Кодовилья организовал коллективное письмо в Оргкомитет празднования группы латиноамериканских делегатов, протестовавших против присутствия в Москве «гражданина Рафаэля Греко, который по характеру своей деятельности в профсоюзах и в области политики и по методам борьбы, которые применяет, может считаться агентом хозяев (буржуазии)». Греко обвинялся в участии в группе, подготовившей убийство секретаря ЮАСКИМ Э. Мюллера, в оказании давления с помощью вооруженных людей на профсоюзные собрания, в препятствовании «активным революционерам сыграть какую-либо руководящую роль в профсоюзах, хотя они и составляют большинство», в изгнании из профсоюзных организаций коммунистов и сочувствующих. Непростительным для участника празднования обстоятельством авторы письма считали его принадлежность к КРПА («Chispa»), «объединяющей все отбросы профсоюзного и политического движения страны, члены которой многократно были охарактеризованы Коммунистическим Интернационалом как хозяйские (буржуазные) агенты за раскольническую деятельность, которую пытаются проводить в революционных организациях Латинской Америки» [1342].