— Как только, так сразу, Арни. Ты ведь хочешь отмыться, верно?

— Да!

Мама разгадывает ответы телеигры, а Эми проверяет стоящие в духовке коржи для торта. Я поднимаю вверх большой палец. Сестра смотрит на меня в недоумении, а потому я одними губами говорю: «Сама увидишь!» — и указываю пальцем на Арни. Потом беру его за руку, и мы с ним поднимаемся по лестнице. Я наполняю ванну, взбиваю ароматную пену, бросаю туда пластмассовые игрушки.

— Отправляемся в плаванье, дружище.

— Ты тоже залезай.

— Что?

— Ты тоже залезай, Гилберт!

Сто лет не принимал ванну вместе с братом. С тех самых пор, как у него появились лобковые волосы. Но сейчас я готов на все, лишь бы отмыть его дочиста.

Когда я раздеваюсь, этот ком грязи тычет пальцем на мои причиндалы и пронзительно хихикает.

— Арни, ш-ш-ш. Пожалуйста.

Ему кажется, что это невероятно смешно. Я забираюсь в ванну, медленно погружаюсь в горячую — почти кипяток — воду и улыбаюсь, как только ко мне возвращается такая способность.

— Ну вот, давай, Арни, ныряй. «Бургер-барн», жди нас…

Он разворачивается и выбегает из ванной. Топает вниз по лестнице, гремит дверью с противомоскитной сеткой.

Все еще сидя в пенной ванне, кричу:

— Я не виноват! Я не виноват!

48

48

— Залез я, значит, в воду…

— Ну и?