В середине 1960-х гг. азербайджанское руководство предпочитало двигаться, как канатоходец, стараясь проявлять максимальную осторожность. Так, новоизбранный секретарь ЦК писал в ЦК КПСС: «Поэт Евгений Евтушенко направил свои стихи для публикации в журнале “Литературный Азербайджан”. Два стихотворения – “Баллада о бочке” и “Ложный вызов” – были изъяты из номера после подписания к печати ввиду своей идейной вредности»[776]. В тот период многие русские писатели направляли для публикации в провинциальные журналы те произведения, которые не принимались журналами в Москве и Ленинграде, и даже использовали при этом псевдонимы. В 1965 г. КГБ арестовал литературоведов Андрея Синявского и Юлия Даниэля из-за издания за границей их антисоветских книг под псевдонимами[777]. Ввиду этого руководство республики с большой осмотрительностью относилось к публикации произведений, присланных из Центральной России.

Интересно, что материалы о процессе над Андреем Синявским, книги которого вышли в США под псевдонимом Абрам Терц, и Юлием Даниэлем, чьи книги издавались в капиталистических странах под псевдонимом Николай Аржак, переводились на азербайджанский язык и публиковались в республиканской прессе как информация агентства ТАСС. На процессе, начавшемся 10 февраля 1966 г., в качестве общественных обвинителей выступили писатель Аркадий Васильев и «большой друг» азербайджанской литературы, литературный критик Зоя Кедрина.

Васильев говорил: «Некоторые деятели на Западе называют Синявского и Даниэля честными и благородными людьми. Странно, что они считают честными и совестливыми двуличных и лицемерных людей! Логика событий привела Синявского и Даниэля в лагерь противников советского народа и социализма. Непримиримый враг советской власти некий Б. Филиппов в предисловии к изданной на русском языке в Вашингтоне повести Абрама Терца “Любимов” пишет про Синявского “наш автор”. Обратите внимание – “наш автор”! Авторы не только не ограничились выбором псевдонимов из блатных песенок, но и стали единодушны с ними в своих намерениях. Синявский возмущенно и бесстыдно пишет: “Если бы у нас была батарея или хотя бы ржавый карабин, мы бы не сотрясали небо горькими стенаниями, понимаете ли, нет у нас ничего под рукой”». В схожем по содержанию выступлении Зоя Кедрина требовала наказания для писателей: «В своей писанине Синявский якобы описывает повседневную жизнь советских людей. Кто эти люди? Это воры и убийцы, пьянствующие за счет своих “доходов” в ресторанах, наподобие купцов из Охотного ряда. Можно сказать, что во всех произведениях Терца рабочие – воры. а повесть Аржака “Говорит Москва”, написанная в полностью антисоветском духе? Ужас охватывает человека во время чтения этой повести, недостойной называться произведением. Указом государства объявляется “день свободных убийств”. По поручению писательской организации нашей страны я поддерживаю требование о наказании Синявского и Даниэля за совершенные ими преступления. Я защищаю нашу землю и нашу литературу от ненавистных посягательств лакеев антисоветской пропаганды»[778].