Пока Колчак и Матисен в тёплом домике Якутского областного почтамта в последний раз выверяли свои хронометры по гринвичскому времени (в Якутск недавно провели через тайгу телеграф), Бруснев, лёжа вобнимку с каюрами, пережидал лютую пургу при сорокаградусном морозе на льду между Большим Ляховским и Фаддеевским островами. В отчёте в Академию наук он писал:

«запас дров приходил к концу, и утром 7 марта, хотя пурга продолжалась с прежнею силою, а температура снова опустилась ниже точки замерзания ртути, мы принуждены были собираться в дорогу, так как иначе мы рисковали сжечь на этом месте последнее дерево и остаться среди океана без огня. Собираться в дорогу в пургу, да ещё при морозе свыше -40 ужасная работа. Просто удивляешься, как рабочие-промышленники могут всё уложить и увязать… Большого усилия нам стоило поднять собак. Жалко было смотреть, как они жмутся и визжат от холода. Почти всем собакам подвязяли набрюшники, но и это мало помогало; при малейшей остановке они свёртываются клубком и ложатся… На наше несчастье место было торосистое; хотя тороса были и не очень большие и в хорошую погоду не представили бы затруднения, теперь мы лишь с трудом могли продвигаться вперёд… Скрепя сердце, утром 8 марта мои проводники вынули из нарт всё дерево, без которого как-нибудь можно было обойтись, чтобы натаять воды для ледянения».

«запас дров приходил к концу, и утром 7 марта, хотя пурга продолжалась с прежнею силою, а температура снова опустилась ниже точки замерзания ртути, мы принуждены были собираться в дорогу, так как иначе мы рисковали сжечь на этом месте последнее дерево и остаться среди океана без огня. Собираться в дорогу в пургу, да ещё при морозе свыше -40 ужасная работа. Просто удивляешься, как рабочие-промышленники могут всё уложить и увязать…

Большого усилия нам стоило поднять собак. Жалко было смотреть, как они жмутся и визжат от холода. Почти всем собакам подвязяли набрюшники, но и это мало помогало; при малейшей остановке они свёртываются клубком и ложатся… На наше несчастье место было торосистое; хотя тороса были и не очень большие и в хорошую погоду не представили бы затруднения, теперь мы лишь с трудом могли продвигаться вперёд… Скрепя сердце, утром 8 марта мои проводники вынули из нарт всё дерево, без которого как-нибудь можно было обойтись, чтобы натаять воды для ледянения».

Ледянитъ (поливать водой, тут же замерзащей) полозья надо было каждое утро — иначе тяжело груженые нарты не скользили по шершавому льду.

«Мы надеялись в этот день добраться до земли. Но надежда наша не оправдалась»,