На протяжении более чем двух столетий лучшие умы пытались объяснить названия порогов. Начиная с Г.З. Байера были выдвинуты скандинавская, венгерская, греческая, славянская, готская, иранская, балтийская и даже еврейская их трактовки. Уже в начале XIX в. Г. Эверс иронически восклицал, что на злополучных Эссупи и Леанти остался не опробованным разве что «язык мексиканский».

Между тем, при обращении к географической карте, ситуация начинает выглядеть совершенно иначе, чем это представляется сторонникам версии скандинавского происхождения русов. Мы не случайно привели столь обширную цитату из сочинения византийского императора. Из нее видно, что Константин Багрянородный перечисляет семь порогов на Днепре. При этом он использует тринадцать топонимов для их обозначения (если считать Эссупи с его наименованиями по-росски и по-славянски за два топонима) (карта 41).

Но все ли они названы? Днепровские пороги (в 1932 г. они были затоплены после строительства водохранилища, образовавшегося при строительстве ДнепроГЭСа) на протяжении XVI–XIX вв. описывались неоднократно. В частности, перечень из тринадцати Днепровских порогов находим в Книге большому чертежу: «1. А ниже реки Самари на Днепре порог Кадак. 2. Ниже Кдцака миля порог Звонец. 3. А ниже Звонца порог Сурской. 4. А ниже Сурского 2 версты порог Лоханной. 5. А ниже Лоханного 3 версты порог Стрельчей. 6. А ниже Стрельчего 2 версты порог Княгинин. 7. А ниже Княгинина с версту порог Ненасытец. 8. А ниже Ненасытца на 5 верстах наискось Вороного Забора. 9. А ниже Вороного Забору порог Волнег. 10. А ниже Волнега 3 версты порог Будило. 11. А ниже Будилы 3 версты порог Лычной. 12. А ниже Лычного 3 версты порог Товалжаной. 13. А ниже Товолжаного 3 версты порог Вольной»[310].